Сейчас Нике (имя изменено) 20 лет, и она в прямом смысле наслаждается жизнью: живет отдельно от родителей, ест и пьет то, что пожелает, а еще учится на программистку. Но раньше все было не так.
– До шести лет о себе и своей жизни я ничего не помню. Психолог говорит, что это из-за стресса, и обещает, что память может вернуться. Но мне, если честно, как-то не хочется все это вспоминать…
В семье мне всегда было сложно: моя мама холерик, с ней трудно договариваться, и она частенько может выходить из себя. Поэтому она всю жизнь меня колотила. Она и сама мне рассказывала об этом, мол, даже в садик я ходила с синяками и это было нормально.
За что она меня била в детстве? За то, что в садике я не могла выучить название месяцев, или за то, что устала идти из магазина, а еще за то, что съела лишнюю конфету. В общем, за всякую ерунду, которую только можно было придумать.
Недавно я пыталась вспомнить, в каком именно возрасте у меня проявились первые признаки селфхарма (самоповреждение. – Ред.), и вспомнила: когда мне было 5 лет, я случайно проглотила жвачку, и, чтобы мама меня не била, я сама себе разодрала руки в кровь.
Мне было так страшно, что я, пятилетняя девочка, сама себе сделала больно, только бы меня не били… Такие приступы самоповреждения я практиковала еще долго, почти до 15 лет.
«У меня образцовая семья, а родители – медики во втором поколении»
Возможно, в это сложно поверить, но моя семья образцово-показательная: оба родителя – медики, бабушка и дедушка по линии обоих родителей – тоже. В школе вообще считали, что у меня лучшая семья: мама и папа – уважаемые в своих кругах люди, бабушки и дедушки – тоже. Ну а дочь выигрывает олимпиады, что еще нужно для счастья?
Хотя на деле все совсем иначе. Я не помню и дня, чтобы родители не ругались: каждый день папа приходил с работы, и они с мамой начинали выяснять отношения. И чаще всего споры касались денег и того, как каждый из них мало зарабатывает. Потом мама переключалась на меня, а папа уходил в комнату и тихо сидел.
Да, папа никогда не участвовал в «воспитании». Начиная с моих 7 лет он все меньше времени проводил со мной, пока наше общение не свелось к «привет-пока». И так продолжается до сих пор. Папа никогда не защищал меня, не участвовал в спорах между мной и мамой. Он просто тихо сидел в комнате или на кухне и спокойно ел.
Потом родился мой младший брат, и все внимание перешло к нему. За это я не обижаюсь на родителей, потому что понимаю: маленьким детям просто физически нужно уделять больше времени.
И все бы ничего, но я пошла в школу, и началась «битва» за учебу в прямом смысле этого слова: я не могла нарисовать фигурную скобку – меня «полоскали» по лицу рукой так, что на следующий день пришла с опухшей губой.
А как-то раз я делала работу над ошибками и в ней сделала ошибку. Первое, что сделала мама, – ударила меня головой об стол. Затем начала орать и обзывать. Во время ругани мы переместились в коридор, и кто-то стал звонить в домофон. Я сняла трубку и начала просить о помощи. Это разозлило маму еще больше, и она сказала, чтобы я уходила из дома, потому что здесь никому не нужна. Я вышла в подъезд, но она вернулась за мной.
Сначала я обрадовалась, подумала, что она вернулась извиниться. Но нет, она раздела меня до трусов и сказала, что на всю эту одежду я не заработала. И вот теперь, голая, могу уходить.
Я села в коридоре и начала плакать. Она пыталась выпихнуть меня в подъезд, но я сопротивлялась – мне было так стыдно голой! Я еще долго сидела в коридоре, а она ушла в кухню. Потом пришел папа и начал со мной разговаривать.
Но с самого детства у меня срабатывает такая штука: как только я плачу, сразу перестаю говорить. Просто не могу – и все, как бы ни пыталась. И в этот раз случилось то же самое. Поэтому папе на вопросы я отвечала письменно. Когда я ему все рассказала, пришла мама и начала меня жалеть.
Так случалось каждый раз: она орала, била и издевалась, а потом приходила и жалела, повторяя, что это все из-за любви и заботы. Что она за меня переживает…
«Из-за страха и стресса у меня началась булимия, а мама меня за это гнобила»
Психолог говорит, что на фоне такой обстановки я не просто начала поправляться, я стала заедать свой стресс и боль! Я росла, ела все больше и стала поправляться. Мама это заметила и установила негласные правила, которые даже не озвучила. Просто в какой-то момент мне тупо не разрешали есть, если мне хотелось.
То есть я должна была есть вместе со всеми, а если не успела или отвлекалась, то все, поезд ушел. Следили за каждой конфетой и кусочком тортика, который я ела. Помню, как на Новый год мне дарили подарочные наборы конфет, которые были уже наполовину пусты. Мама говорила, что это все ради меня и моего здоровья. А я ей верила, только очень хотелось есть…
Хотя сейчас, пересматривая свои фото, где мне 10–13 лет, я понимаю, что выгляжу вполне нормально. Обычный крепкий ребенок. Но мама называла меня жирной свиньей, неприлично раскабаневшей и неблагодарной. Причем о том, что я толстая, я слышала с лет 8. А при каждой ссоре она лишний раз мне об этом напоминала.
И тогда я стала прятать от мамы еду. Ела, когда никто не видел. Иногда забирала сдачу из магазина и покупала себе втихаря шоколадки или печенье. Так продолжалось, пока к 14 годам при среднем росте я не набрала 75 килограммов. Свой вес я ото всех скрывала, но мама решила проверить и поставила меня на весы – с того момента в моей жизни начался ад.
Помню, как я голая стою в ванной на весах, а она кричит на меня и обзывает как только может. Тогда она сказала мне, что я больше не имею права есть, ведь такой быть нельзя. И через месяц я села на диету, за что мама меня, конечно же, похвалила. Но диету мне разработал не врач, а паблик во «Вконтакте» под названием «Худейте без проблем». Думаю, можно представить, какая там был дичь. За неделю я сбросила пять килограммов, а мама дико мной гордилась.
Так диета за диетой, и вот я сбросила свои первые 20 килограммов – и всего за месяц. Но в реальности это выглядело так: я скидывала по пять килограммов в неделю, а следующую не ела практически ничего, только бы эти килограммы не вернулись. Например, могла всю неделю есть только яблоки или пить один кефир.
И все бы ничего, но все эти «диеты» приводили к срывам и дикому перееданию. Потом снова диета – и опять переедание. И тогда я начала вызывать рвоту после каждого такого срыва – ведь мне было стыдно, мол, это я такая плохая, не выдержала и съела. Потом в ход пошли слабительные. Мама обо всем знала: и о вызывании рвоты, и о таблетках, за что хвалила и говорила мне, какая я молодец. И я продолжала, пока у меня не появилась булимия.
Да, моя мама врач, но, насколько я поняла, у нее у самой были проблемы с пищевым поведением. В подростковом возрасте она страдала от булимии. Но сказать точно я не могу, мама мне никогда не рассказывала о себе и своем детстве. Поэтому о диагнозах я могу судить только по ее действиям и тому, что она мне говорила в приступах гнева.
Так продолжалось пару лет: я ела строго по диетам, высчитывала в тетрадке калории, устраивала разгрузочные дни, пила слабительные и вызывала рвоту. А потом были срывы, я могла съесть четыре больших бургера за один раз или стопку бабушкиных блинов. Но потом при рвоте у меня стала идти кровь. Я испугалась и поняла: это все, пора что-то делать.
И мне снова помог «Вконтакте» – правда, на этот раз реально помог. Я ввела «РПП» (расстройство пищевого поведения. – Ред.), и мне выдало группу для подростков, у которых есть такие же проблемы. И первое, что мне там посоветовали, – это отказаться от диет. Так я и сделала, ведь я реально уже чувствовала, что мои срывы ведут меня к смерти.
Я стала набирать вес, и буквально за два месяца вернулись мои 25 килограммов. И все это время каждый день мы ругались с мамой – она орала и унижала меня за то, что я набираю вес, и манипулировала мной как могла: плакала, пила капли от сердца, публично ругала меня и ставила на весы. А однажды даже сказала: «Я перестала бить тебя не потому, что не хочу, а потому что ты так раскоровела, что уже нет смысла».
По своей натуре я мягкий человек, поэтому до сих пор не могу поверить, как я выдержала весь этот бред. Но я искренне верила паблику, ведь понимала, что булимия реально приведет меня к смерти. Меня очень поддерживали люди в пабликах, говорили, что я справлюсь и смогу выбраться из этого ада.
Так и случилось: я стала больше читать, училась принимать себя и свое тело, старалась по-новому есть. Три месяца я тренировалась жить в гармонии с собой и через слезы старалась не замечать все то, что говорит и делает моя мама. Хотя каждый день я слышала о том, какая я толстая и жирная жаба.
Но силы рано или поздно заканчиваются. Так случилось и у меня: летом после 10-го класса, когда оставался всего год до моего 18-летия, я впала в депрессию.
«После школы я убирала мусор, чтобы заработать себе на психолога»
Сначала я пыталась во всем разобраться сама: читала литературу по психологии, нашла даже паблик, где подростки делятся своими историями о том, как им плохо в семье или как родители жестко их наказывают и бьют. И постепенно я стала осознавать, что у меня такие же токсичные родители и верить каждому их слову нельзя. Там я узнала, что такое абьюз (физическое, психическое и сексуальное насилие над близким человеком. – Ред.) и виктимблейминг (обвинение жертвы. – Ред.).
Я все больше осознавала, что живу в ненормальной семье, где почему-то насилие принято за норму. И я начала искать подработки, чтобы оплатить себе психологов. Летом я подрабатывала копирайтером, а когда началась учеба, после школы убирала мусор, чтобы заработать себе на психологическую помощь.
У меня было несколько попыток, но они оказались не самыми удачными. Хотя стоимость сеанса была средней – 50 рублей. Я мучилась и в конечном счете решила все рассказать бабушке (маме моей мамы).
И она меня поддержала, более того, предложила свою помощь. Она нашла для меня хорошего психолога, и уже через пару месяцев мне стало легче. Я наконец увидела свет в конце тоннеля.
Основная помощь психолога состояла в поддержке и заботе. Психолог помогла мне дожить до 18 лет, до того дня, когда я наконец съехала от родителей и зажила спокойно.
В последний год моей жизни с родителями психолог повторяла: «В твоей ситуации лучше занять позицию выжидания, да, будет сложно, но лучшее – минимально выполнять требования мамы, не злить ее и ждать, пока тебе исполнится 18 лет». И это сработало, хотя, уверена, эта рекомендация подходит не всем.
Но если честно, то до последнего я верила, что моя мама очень хорошая, ведь она меня так любит, она меня всем обеспечивает и старается на благо моего здоровья и счастья. Однако я вовремя поняла, что ее «любовь» – это чистое насилие. И я сказала себе: «Хватит! Обращаться так с людьми просто нельзя».
«Мама хотела засунуть брату в рот бумагу, а меня швырнула об стену»
Как на все это реагировала бабушка? Она во всем винила моего отца, мол, это он вытрепал все нервы моей маме и теперь она не может себя контролировать. Хотя бабушка, конечно, признает, что моя мама совершала ошибки, поэтому пыталась исправить их за нее.
Бабушка меня сильно поддерживала, оплачивала психолога, но в голове у нее до сих пор сидит идея: «Мама – это божество, ее нужно слушать и исполнять все, что она говорит». Поэтому бабушка не рада, что мы с мамой уже несколько лет практически не общаемся.
Бабушка даже пыталась разговаривать с мамой, предлагала ей пойти к психологу, но мама отказывалась. Помню, как в старших классах я обронила, что хочу стать психологом, так мама заявила, что, как я выучусь, она придет ко мне на прием. Ну, потому что к другим специалистам ей идти стыдно… Но этого, к счастью, не случится, ведь я учусь на программистку.
Единственное, я волнуюсь за младшего брата. Когда мы жили вместе, то я всячески пыталась его защищать. А после ссор с мамой объясняла ему, что он не сделал ничего плохого, просто у нашей мамы небольшие проблемы с головой.
Помню, как однажды она пыталась засунуть ему бумагу в рот, потому что он сделал какую-то ошибку в домашней работе. Мне тогда самой было лет 16. Я хотела остановить маму, но она схватила меня за волосы и швырнула об стену, продолжая засовывать бумагу в рот моему маленькому брату.
Сейчас я стараюсь поддерживать брата, мы много общаемся и разговариваем на разные темы. Ему уже 15 лет, и я надеюсь, что с ним все будет хорошо. Но недавно брат мне признался: он боится, что, когда у него будет своя семья, он начнет бить своих детей или жену так же, как его бьет мама. Но я верю, что ему будет легче, ведь у него есть поддержка – я.
Телефоны доверия (экстренной психологической помощи) для детей и подростков: +375 17 263 03 03
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Ни один человек не имеет право избивать и так издеваться. Просто какое-то животное обращение. Лишать родительских прав и отправлять на принудительное лечение!
Героине сил и терпения, все у Тебя получится)
И не нужно бояться стать таких же монстром - наоборот же, психика теперь будет максимально недопускать подобного, потому что есть максимально острый опыт со стороны жертвы и понимание, насколько это плохо
По поводу айти - сейчас есть инициативы вроде войтивайти, а еще куча сообществ по интересам. Учеба может быть не самой легкой и быстрой, но всегда можно найти единомышленников и поддержку)
Если вы, ваш брат, и бабушка понимают - что поведение мамы ненормальное, значит дело не в вас, и все у вас будет хорошо.
А вашей маме нужна помощь....
Чтобы была личная игрушка для битья? ещё и второго завели.
безучастный к своим детям отец,вечная ругань,унижения и побои,что это за жизнь такая?для чего?
и всё остаётся безнаказанным.в садик с синяками ходят.в школе психолог бумажки заполняет,внимания к детям-ноль.да и соседи, даже если и увидят,что с ребенком обращаются подобным образом ,ничего не сделают.
Миссия "дожить до 18".
А самое смешное,что ее мамаша,даже если и прочтет эту статью,то в силу своей неадекватности ,заявит лишь о неблагодарности детей.