Ну, как поднялись на Килиманджаро: «Восхождение на вершину – это мой оргазм»

Минчанка Вероника вместе c мужем Сашей решили испытать себя и подняться на высоту 5895 метров над уровнем моря. Обо всех испытаниях и потрясающих моментах, с которыми они столкнулись в пути, Вероника рассказала CityDog.by.

«КУПИЛИ БИЛЕТЫ И НЕ СМОГЛИ УЛЕТЕТЬ»

– Мы с моим будущим мужем хотели необычно провести медовый месяц и отправились в Татры. Это невысокие горы в Карпатах. Пошли в поход и после этого поняли, что действительно: лучше гор могут быть только горы. Теперь, выбирая страну для путешествия, мы в первую очередь узнаем, есть ли там хотя бы одна гора (смеется).
 

В Танзанию мы решили поехать спонтанно. Как это часто бывает, увидели выгодное предложение на «Вандроўках». А когда узнали, что там находится Килиманджаро, решили, что точно едем. Это уже совсем другой уровень сложности – высота над уровнем моря 5895 метров. 

Билеты из Минска с пересадкой в Абу-Даби стоили 500 долларов в обе стороны с человека. Но мы ими так и не воспользовались. Когда мы их купили, сразу же улетели в Норвегию. Нам несколько раз звонили из авиакомпании, чтобы сказать, что во время покупки произошла ошибка и наши билеты заблокировали. Чтобы подтвердить, что их купили именно мы, с собой нужно взять карточку, с которой они были оплачены. Но мы были вне зоны доступа, письма с предупреждениями отправлялись в спам, поэтому обо всем мы узнали только в аэропорту. По иронии судьбы карточка у нас была, но срок ее действия заканчивался на следующий день. Нас сняли с рейса. Улететь мы так и не смогли. 

Мы купили новые билеты KLM через Амстердам с вылетом на следующий день. Они обошлись нам в 750 долларов с человека. Так что с небольшой разницей в цене можно улететь и спонтанно. 
 

Агентство, которое организовывает восхождение, мы искали через TripAdvisor. Их очень много – как российских, так и танзанийских. Мы решили обратиться в местное агентство, отсылали в разные по пять запросов в день. Поэтому периодически забывали, кто что нам отвечал, даже завели специальную Еxcel-таблицу.

Очень сложно отказаться от дополнительных опций – там стараются навязать все по максимуму. Вас чуть ли не готовы отнести на вершину. Мы сбили цену до 1300 долларов с человека, включая пермит, который стоит 900 долларов (это разрешение на посещение национального парка Килиманджаро). 

Закон, что туристы должны подниматься с гидами, портерами и желательно поварами и официантами, введен не просто так, а чтобы дать людям работу. Потому что там ее практически нет. У нас был включен минимальный набор услуг.

С нами шли два гида, чтобы в случае, если кому-то станет плохо, можно было разделиться. Кроме того, нам предоставили шесть портеров, хотя из наших вещей они несли один маленький баул с зимней одеждой, которую мы потом надели на себя. А так они несли палатку и еду. Кстати, повар у нас тоже был. Пришлось это принять. 
 

Что касается физической подготовки, то, по сути, она есть всегда, потому что я фитнес-тренер. Но мне нужно было натренировать свою выносливость, потому что в горах она гораздо важнее мышечной массы. 

То, что мы точно будем подниматься, решили за три месяца до поездки. После этого налегли на спорт, пили витамины. Я рекомендую два раза в неделю заниматься силовой тренировкой, три раза усиленным кардио и, конечно же, грамотно восстанавливаться. А за две недели до выезда в горы вообще прекратить тренировки.

Натренировать сердечно-сосудистую систему и увеличить емкость легких можно за полгода, хотя все индивидуально. Но если человек вообще нулевой, то ему нужно до этого еще месяц-другой, чтобы адаптироваться к нагрузкам. Итого у новичка подготовка займет около года.

Кроме того, нужно было подготовиться морально. Хотя туристические агентства на своих сайтах пишут, что восхождение доступно каждому более-менее здоровому человеку, это совсем не так. Поэтому нужно читать отчеты путешественников, причем не под счастливыми фотографиями в «Инстаграме», а реальные туристические блоги. Важно понимать, в какие условия ты идешь и зачем тебе это нужно. Если человек идет с мыслью «попробую, а там посмотрим», скорее всего, у него не получится. Нужно поставить себе четкую цель и составить план подготовки.
 

На высоте в организме происходят изменения, которые называют горной болезнью: симптомы, которые проявляются вследствие гипоксии (недостаточного снабжения тканей кислородом). Это вызвано тем, что очень сильно снижается атмосферное давление и разрежается воздух (от слова «редкий») – это воздух, в котором реже расположены молекулы кислорода.

При вдохе человек получает тот же объем воздуха, но в нем меньше молекул кислорода. Кровь недонасыщается кислородом, ткани и органы соответственно. Из-за этого учащается сердцебиение, кружится голова, появляется одышка, нарушение сна, и даже здоровый человек чувствует себя не слишком хорошо. Подготовить себя к высоте можно только тренировками, но как в итоге среагирует организм – загадка. Нужно идти и проверять. 

Еще до поездки нужно сделать прививки от гепатита и желтой лихорадки – первая по желанию, а вторая обязательна. О визе можно не беспокоиться: ее ставят по прилету.

«НА ЗАВТРАК В ОТЕЛЕ МНЕ ПОДАЛИ БУТЕРБРОД С ПЛЕСЕНЬЮ» 

Мы прилетели в маленький аэропорт в городочек Моши. Аэропорт так и называется «Килиманджаро». И на одну ночь остановились в отеле, чтобы подготовиться к восхождению. После заселения мы до поздней ночи обсуждали с гидом наши вещи, что из необходимого у нас есть, а что нужно взять у них в аренду. Так получилось, что из туристов в нашей группе мы были только вдвоем из-за того, что прилетели позже. Кстати, на цене это не отразилось. 
 

Жилье мы искали на «Букинге». За этот отель отдали 35 долларов за ночь, но он выглядел так, что при других обстоятельствах мы бы его ни за что не выбрали. Казалось, что даже его работники были удивлены, что мы решили заселиться.

Для нас стало неожиданностью, что Танзания – это дорогая страна. Как нам рассказали местные жители, там очень высокие налоги. За тот же отель налог 40%. В целом цены сравнимы с белорусскими, но от Африки ожидаешь другого. Главное отличие в том, что у нас преобладает средний класс, а там люди либо очень богатые, либо совсем бедные. 

В стоимость проживания у нас был включен завтрак. Мы пошли в столовую, где валялись бутылки, все столы были грязные и липкие, для полной картины не хватало только крыс. Там нам принесли завтрак и ушли. Я ем тост и понимаю: что-то не так. Переворачиваю – а на нем плесень. Хотя я не могу сказать, что персонал отнесся к нам недружелюбно. Вообще, я ехала в Африку, чтобы для себя развеять самые устойчивые стереотипы, но большинство из них оказались правдой.
 

Чтобы пойти на Килиманджаро, нужно приехать ко входу в национальный парк. Там все регистрируются, чтобы потом вам могли оказать помощь. При этом пускают всех, кто может заплатить. Никаких ограничений по возрасту и состоянию здоровья нет. 

Вход в парк находится на высоте 2100 метров. Туда мы доехали на джипе, а дальше – только ножками. В первый день мы поднялись до высоты 2750 метров. Даже на этом уровне у многих людей начинается горная болезнь. Но у нас все было в порядке, дорога воспринималась просто как прогулка по тропическому лесу. 

Когда мы шли по лесу, гид показал на крапиву и сказал, что это очень опасное растение. Мол, если до него дотронуться, может начаться аллергия и придется спускаться вниз. Мы очень смеялись, рассказали, как в детстве мы ей бились, и даже хотели показать, как делали в детстве, но он слишком испугался. В лесу из крупных животных живут только обезьяны, но к людям они в принципе безразличны.
 

В лагере мы решили пригласить нашу команду на ужин: специально привезли с собой белорусскую колбасу и сгущенку. Они очень долго не понимали, чего мы от них хотим, потому что обычно туристов интересуют только практические вопросы. Кстати, от сгущенки они были в полном восторге. Мы со всеми познакомились: гид переводил тем, кто говорил только на суахили.

К слову, мы все кое-что знаем из этого языка. «Джамбо» – это «привет», «пумба» – «бесполезный», «симба» – «лев», «акуна матата» – «не беспокойся, никаких проблем». И главное, чему нас учили, – это фраза «поле поле», что значит «не торопись». У них такое отношение не только к горам, но и в принципе к жизни. 
 

Есть очень много разных маршрутов на Килиманджаро от пяти до десяти дней. Мы выбрали маршрут с названием «Лимоша», рассчитанный на восемь дней восхождения. Больше дней поможет лучше адаптироваться к высоте.

Маршрут не слишком популярный, мы специально хотели хотя бы немного побыть наедине с природой. Но на третий день он объединился со всеми остальными, и там была уже настоящая толпа.

Мы были в конце января – это самый сезон. На четвертую ночь в лагере было около 20 палаток, но это с учетом сопровождающих. Вообще получается, что туристов на гору поднимается гораздо меньше, чем местных.

«ТЫСЯЧУ ЧЕЛОВЕК В ГОД С ГОРЫ УНОСЯТ НА НОСИЛКАХ ИЛИ ЗАБИРАЮТ НА ВЕРТОЛЕТЕ»

На второй день нам предстояло подняться до лагеря Шира, который находится на высоте 3840 м. Было чуть сложнее, но в целом нормально. Гид начал постоянно спрашивать о нашем состоянии, потому что очень важно его отслеживать. Горная болезнь может приводить даже к смерти, ее последняя стадия – отеки легких и мозга. Поэтому гиды часто мерили пульс и уровень кислорода в крови специальным прибором оксиметром. 
 

В первый день мы шли два часа, потом по шесть-семь часов. Хотя мы не торопились, обычно приходили на час быстрее, чем предполагали. При восхождении важно не только дойти до лагеря, но и подняться на несколько сотен метров выше, а только потом уже спуститься на ночевку в лагерь. Это помогает организму проще адаптироваться.

Особенность горной местности в том, что днем температура доходит до плюс 25, а ночью опускается до нуля и ниже. Поэтому спать очень холодно. Но вообще такие условия очень закаляют. Если пару лет назад для меня проблемой был сломанный ноготь, чей-то косой взгляд, отсутствие горячей воды летом, то там я нормально воспринимала душ влажными салфетками в палатке. Я могу честно сказать: да, я не мылась 6 дней!

Третий день был сложнее. Мы шли в другой лагерь на высоте 3800 м. Переход был очень долгим, потому что мы сначала поднимались на Шира Пик, а это 3872 м. Почти «четверочка» уже на третий день. Там было нереально красиво и почему-то очень душно. Были моменты, когда я себя чувствовала как будто нетрезвой. К тому же во вторую ночь я начинала заболевать.

Хуже всего было осознать, что чем выше мы поднимаемся, тем меньше шансов на выздоровление. Я спрашивала гида о каких-нибудь их проверенных методиках, но он сказал, что шансов выздороветь почти нет. Попросил следить за своим самочувствием и регулярно мерить температуру. К слову, гиды у нас были отличными, веселыми и очень внимательными ребятами, которые постоянно подбадривали всю группу.
 

На третий день показатели кислорода в крови уже начали падать. У меня было 83%, хотя на день раньше еще 95%. При этом чувствовала я себя прекрасно. Только было учащенное дыхание, и несколько раз я просыпалась ночью. Есть такой синдром прерывистого дыхания, когда человек во сне перестает дышать и резко просыпается. Хорошо, что об этом нас предупредили заранее.

Следующим утром я поняла, что очень сильно простыла. У меня вообще не дышал нос, болело горло. При этом пульс и содержание кислорода в крови за ночь пришли в норму. Человеческий организм довольно гибкий к адаптации. Я совершила ошибку, что не взяла антибиотики, потому что жаропонижающие не слишком помогали.

На четвертый день мы должны были подняться на 4600. И, в принципе, это индикатор того, есть ли у человека шансы дойти. Если на этой высоте все в порядке, значит процент высок. Там же находится лагерь Лава Тауэр, и для некоторых он штурмовой. Это значит, что из него люди на следующую ночь планируют подняться прямо на вершину. 
 

Мы должны были там пообедать, а потом спуститься на высоту 3800 в лагерь Баранко. Аппетита уже не было, а это тоже, к слову, один из признаков горной болезни. Неподалеку от лагеря находится огромная, около 300 метров, одноименная лавовая стена. По ней на следующий день и нужно было подниматься.

Очень часто люди отказываются идти дальше просто из-за ее вида. Гиды рассказывали, что там разбивается больше всего людей. Взбираться, правда, сложно, появляются уже элементы скалолазания, хотя никакое специальное снаряжение на всем пути не нужно.
 

Кстати, именно на высоте около 4000 метров и только на Килиманджаро растет очень красивое и необычное растение дендросенеция. Оно мягкое, и птички вьют из него гнезда на высоте.
 

Ночью я вышла из палатки посмотреть на звездное небо. Мне казалось, что можно протянуть руку и достать звезду. Оно очень низкое и яркое. Даже в самой глухой деревне в Беларуси такого неба не увидишь. 

На пятое утро я померила температуру и поняла, что если еще одну ночь проведу в ледяной палатке, то, наверное, я уже никуда не пойду. Мы приняли решение пропустить следующий лагерь и сразу ночью пойти на штурм. Наверное, не самое адекватное решение в моей жизни, но я привыкла, что мечты нужно воплощать. Я отдавала себе отчет, что если мне станет совсем плохо, я вернусь, но пока я могу идти, я буду это делать. 
 

Но все равно я была в смятении. Гиды рассказывали, что в среднем десять туристов в год не возвращаются домой, столько же гибнет и портеров. А до вершины по разным данным доходит только каждый второй или даже каждый третий. А из тех, кто дошел, в среднем 1000 в год спускают на носилках либо даже на вертолете.
Я своими глазами видела, как гиды несли человека в полусознательном состоянии, сажали его возле памятной таблички, фотографировали и уносили назад.
 

«ВЕРШИНУ ШТУРМУЮТ НОЧЬЮ, ЧТОБЫ НЕ ВИДЕТЬ, СКОЛЬКО ПРЕДСТОИТ ПРОЙТИ»

Мы дошли до штурмового для нас лагеря, откуда открывался лучший вид на вершину. Но в голове периодически появлялись мысли: а что я вообще здесь делаю? Состояние было тревожным, я даже немного поплакала. И все-таки ни одно восхождение, на мой взгляд, нельзя считать удачным, если все прошло абсолютно гладко. А как же преодоление себя? (Смеется.)

Вечером к нам пришли гиды, измерили показатели организма: пульс в состоянии покоя был 108, а уровень кислорода – около 85%, но для такой высоты это очень даже хорошо. Вообще, если уровень кислорода снижается до 70, человека без обсуждений спускают вниз, потому что ситуация становится слишком опасной.
 

Гид говорил, что если при восхождении будет кружиться голова, начнется рвота и мы станем засыпать на ходу – все нормально. 

– Главное – не присаживайтесь. Будет очень холодно, поэтому надевайте на себя абсолютно все, что есть в рюкзаке, – посоветовал гид. В конце добавил заветное «акуна матата» и «поле поле».

Теплую одежду (пуховик) я взяла у турфирмы напрокат. И это было огромной ошибкой. Пуховик оказался старой выстиранной курточкой, в которой я чуть не околела. Я рекомендую такие важные вещи брать с собой из Минска. Это правило распространяется и на палатку со спальником. Палатку мы опять же брали у них, и в ней было очень холодно. Она оказалась слишком большой для нас двоих, там можно было еще человек пять уместить. 
 

На штурм нужно было вставать в 12 ночи, поэтому поспали мы кое-как. Мы решили выйти позже других групп, которые чаще всего выходят с расчетом встретить рассвет на вершине. Но в принципе он прекрасен с любой точки, а мне было важно отдохнуть, поэтому мы вышли на час позже.

Мне очень понравились первые три часа, потому что ты совсем сонный и ничего не понимаешь, просто бездумно переставляешь ноги. Не видишь, куда идешь, сколько осталось, сколько прошел, – дорогу освещает только фонарик. Как объясняют гиды, вершину штурмуют ночью не только из-за того, что во второй половине дня портится погода и нужно успеть вернуться в лагерь, но и потому, что человек не видит ничего лишнего.

Утром, когда я рассмотрела, сколько еще идти, это подействовало очень угнетающе. А еще тяжело было видеть, как люди разворачиваются и идут назад, потому что понимают, что больше просто не могут. Причем ни от внешнего вида, ни от возраста ничего не зависит. Ты можешь быть молодым атлетом и не добраться, а мимо вполне себе бодро пройдет старичок.
 

В пути было так холодно, что замерзла даже вода у нас в рюкзаках. С собой у меня не было нормальных перчаток, только обычные рукавички, вторые носки не влезли в ботинки, поэтому к концу третьего часа я не чувствовала уже ни рук, ни ног. Мы останавливались, пытались их отогреть. Было неприятно, но как-то там об этом не думаешь. Просто осознаешь: замерзли руки – надо растереть – это больно – зато есть чувствительность. 

Пару раз я пыталась присесть и сразу «выключалась». Если бы была одна, просто бы там уснула и замерзла. Поэтому идти без сопровождающих достаточно опасно.
 

Наверное, самым потрясающим в восхождении была не вершина, а рассвет. Нам оставалось еще два часа пути – всего мы шли семь часов. Это такой кайф, когда видишь солнце и понимаешь, что еще немного – и оно начнет тебя греть! То, что это красиво, не стоит даже и говорить. Словами такое не передать.

Килиманджаро – это самая высокая отдельно стоящая гора в мире. И получается, что ты видишь, как солнце поднимается не из-за гор, а из самой земли. При этом ты на высоте почти шесть тысяч метров. Это нереально!
 

«НА ВЕРШИНЕ ПРОБЫЛИ ВСЕГО 30 МИНУТ»

Никаких изменений до высоты 5400 метров в организме не было. Потом началась самая настоящая горная болезнь. Начала кружиться голова, была рвота, сердцебиение такое, что, кажется, сейчас сдохнешь. Учитывая, что я поднималась с температурой, ощущения, как будто у тебя одновременно грипп, пищевое отравление и тебе нужно бежать марафон.
 

И вот она, вершина! Эйфория? Радость? Для меня это очередной приступ рвоты. Затем отсутствие понимания, где находишься. Мысль «сесть на камешек и намазаться солнцезащитным кремом» – самое лучшее решение в таком состоянии. Сижу, смотрю вдаль, на ледники, мажусь кремом и тут вижу на горизонте: на уровне моих глаз пролетает самолет.
 

И это было вау! Я не подошла, а подбежала к нашей команде. Откуда только взялись силы? Мы начали обниматься, плакать. Я не хотела оттуда уходить, но без нормальной акклиматизации там нельзя находиться долго, тем более не было по-настоящему теплой одежды. В итоге мы пробыли там минут 30.
 

Конечно, там невероятно красиво. И круче всего ощущение, что ты никогда даже не представляла, что можешь такое увидеть и испытать. После этого кажется, что возможно уже абсолютно все. Спуститься в лагерь было тоже очень приятно – там все разделяют друг с другом это вселенское счастье.
 

Мы спустились и просто рухнули спать. У нас по плану был сон час-два и спуск до другого лагеря. Обычно дорога назад занимает два дня. Но я почувствовала, что у меня поднялась температура, померила – 38,8. Поэтому мы решили спускаться как можно быстрее – возможно, даже за один день. Все говорили, что это очень сложно, но мы это тоже сделали. 
 

На всякий случай еще на горе мы решили позвонить в страховую, но никто так и не ответил. Хотя мы делали очень хорошую страховку – это важно, чтобы в крайнем случае вас мог забрать вертолет. Уже после спуска обратились в госпиталь: кстати, он считается лучшим в Танзании. Но помощь была сомнительной: послушать меня им было нечем, общий анализ крови показал, что в организме есть какой-то воспалительный процесс, а по итогу мне просто выписали сироп от кашля.

Еще сделали анализ на малярию, потому что симптомы совпадают с простудой. После этого еще несколько дней не было аппетита и периодически шла кровь из носа.
 

Килиманджаро считается технически несложной, было всего пару непростых участков. Но горы – это не прогулка. Потому что, как показывает даже наш опыт, в пути может произойти все что угодно. И вместо восьмого дня штурм у тебя происходит на пятый с температурой 38. Для меня было важно не просто посмотреть на гору, а именно дойти до вершины. 
 

Как говорят, сексом мы занимаемся ради оргазма, а не просто так. Так вот восхождение на вершину – это был мой оргазм.

    

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

   Фото: из личного архива героини.