«Рекламу делали на Бьорк и Катрин Денев». Благодаря этому человеку в Минске стало появляться приличное кино – вы знаете его в лицо

Конец 1980-х: «Я не был Аленом Делоном»

В последние годы БССР Игорь Сукманов учился на факультете журналистики и подрабатывал лектором в кинотеатрах: выступал перед сеансами культовых советских или голливудских картин. 

– Тогда информацию о режиссерах или актерах, особенно Голливуда, было очень непросто найти. И вместе с тем надо было полноценно выстраивать спич. Я прилагал невероятные усилия, чтобы найти оригинальную форму подачи. Я выстраивал биографическую историю актера или режиссера либо рассказывал о жанре картины.  

Это были площадки в спальных и центральных районах, с разной аудиторией, которую надо было удержать. Я не скажу, что обладал внешностью или фактурой, как у Ален Делона, поэтому для многих это было очень странное восприятие: выходит чуть ли не ребенок и начинает о чем-то рассказывать. 

Но тем не менее выступления Сукманова пользовались спросом, а его «ставки» в профессиональном смысле росли: «А потом был ВГИК, позже я уехал в США, и меня не было в Беларуси приблизительно 10 лет».

1993: Начало «Лістапада»

В 1993 году белорусский режиссер Сергей Артимович окончил высшие режиссерские курсы в Москве и вернулся в Минск с идеей делать неделю постсоветского кино.    

Как рассказывает Сукманов, Артимович хотел показывать российское кино, потому что после развала СССР в каждой республике, теперь уже отдельной независимой стране, прокатные структуры не могли закупать фильмы. Поэтому картины всенародно любимых авторов, например Рязанова или Данелии, перестали выходить на экраны.   

Чтобы привезти кино из России, нужны были деньги и официальная бумага от Союза кинематографистов, которая подтверждала бы, что Сергей – директор киностудии «Теле-Арс». Сергею удалось договориться с секретарем союза и Белпромстройбанком, который выделил на фестиваль 20 тысяч долларов.   

Первый «Лістапад» в 1994-м делали семь человек: Сергей Артимович, его подруга Татьяна Ковалева, преподавательница в Институте культуры, и пять ее студентов. Центром «Лістапада» был кинотеатр «Октябрь». Показывали 14 картин российских режиссеров. Для сравнения, в 2018 году их будет более 150 из разных стран мира. 

В первый день в кассах закончились билеты, и Сергей все равно приглашал желающих в кинозал. А очередь на фильм Владимира Меньшова шла от касс кинотеатра «Центральный» до Городского Вала. Минкультуры, увидев интерес зрителей, включило «Лістапад» в свои программы, и второй фестиваль уже проходил только на государственные деньги. 

Как говорит Сукманов, у Сергея «было правильно чутье»: для того чтобы «Лістапад» выжил, ему была необходима поддержка не просто частных структур, которые то появляются, то исчезают, а именно государства. Приглашение белорусского актера Ростислава Янковского на должность председателя фестиваля стало стратегически правильной идеей. Ростислав Иванович был братом актера Олега Янковского, который был одним из директоров крупного российского фестиваля «Кинотавр». И поэтому фильмы, которые там участвовали, часто приходили на «Лістапад».

Открытие фестиваля в 1995 году.

1998: «В Минске после 19:00 все закрывалось, а на улицах было темно и мрачно»

Шел пятый год существования фестиваля. Кинотеатр «Октябрь» был очень холодным: зрители и жюри сидели в шубах, шапках и перчатках. Общее настроение от феста описывает реплика одного из гостей, брошенная в сердцах организаторам: «Почему в Минске не чувствуется, что проходит фестиваль?»

Оно и понятно: в гостиничных номерах температура воздуха не поднималась выше 15 градусов тепла, а вечером по Минску нельзя было нормально погулять – после 19:00 все закрывалось, а на улицах было темно и мрачно. 

Городу и горожанам было не до фестиваля, и как будто этот «кинопраздник» проводился не для них – чувствовалось, что «Лістапад» вот-вот умрет.

1999: «Тогда никто не знал про Ларса фон Триера и Педро Альмодовара»

Игорь Сукманов вернулся в Минск из США и стал работать на радиостанции «Би-Эй», где ничто не подразумевало связи с кино. Более того, это был непростой период для киноиндустрии и кинопроката, потому что стоящие фильмы выходили только в очень ограниченном количестве. Даже на голливудские картины минчане ходили вяло. 

– Радио и музыка – это все было в какой-то степени моим развитием, но это не было связано с целью, которую я перед собой ставил. На «Би-Эй» я был редактором, а хотел продвигать кино. Тогда мы придумали радиопроект «Американская ночь», где в позднее время я в течение часа рассказывал о кино. 

Программа выходила раз в неделю и длилась чуть больше года. Я рассказывал о чем хотел: о фильмах, которые выходили в прокат; о всевозможных церемониях; о европейском и американском кино. 

Потом мы стали расширяться и делать настоящие крупные проекты. Мы стали сотрудничать с городским «Киновидеопрокатом» и организовали презентации «звездных» фильмов – «Кинопрокат» закупал права, а мы создавали шумиху вокруг лент. 

Первым показали фильм Педро Альмодовара «Все о моей матери». Затем был Ларс фон Триер «Танцующая в темноте», были Вонг Карвай, Энг Ли. И это было открытие вселенной арт-мейнстрима, как мы его сейчас называем. Тогда никто не знал об этих режиссерах. Нам удавалось заручиться поддержкой спонсоров и проводить грандиозные презентации в кинотеатре «Москва». 

После картины «Танцующая в темноте» люди выходили немного приглушенные, прибитые и говорили: «Мы пришли на праздник, а нам показали такое». Мы отвечали: «Ларс фон Триер перевернул мир кино – запомните это имя». Рекламу делали на Бьорк и Катрин Денев, которая появляется там в эпизодической роли, – тогда работали другие зазывные маячки. Тем не менее мне всегда хотелось, чтобы Минск ориентировался в своих вкусах на что-то очень важное.

Так же было с Вонгом Карваем: приходилось доказывать, что этому режиссеру рукоплещет Нью-Йорк, Париж, Берлин, что это имя играет большую роль в истории кино и что не обратить на это внимание Минску, если он хочет быть культурной столицей, просто невозможно. 

Сейчас тот период кажется анекдотичным: сделай щелчок – и публика побежит в зал смотреть фон Триера. 

2003: «Лістапад» становился нишевым фестивалем с непонятной аудиторией

В этом году свой отпуск и деньги, скопленные на него, Игорь потратил на поездку на Каннский фестиваль – и с тех пор ездит туда каждый год.  

– В Каннах я снимал на видеокамеру все, что видел. Меня никогда не интересовали крупные звезды Голливуда, меня интересовали авторы. И поэтому мне хотелось запечатлеть закулисную фактуру, то, что не попадает на большие экраны. Это знакомство с тем, что является в кино законополагающим. И, как ни один другой фестиваль, Каннский фестиваль дает возможность почувствовать конъюнктуру дня, быть в тренде. Ощущать себя в окружении тех фильмов, тех имен, которые вершат современную историю кино. И это, кстати, очень помогло мне впоследствии быть приобщенным к процессу «Лістапада».  

Одно время я выступал на «Лістападзе» в качестве консультанта, давал подсказки, какие картины в Каннах и не только могли бы быть интересны для нашей аудитории. Тогда на «Лістападзе» было много хорошего, но иногда в том, что называется программингом, чувствовались определенные провисания. 

Картина развлекательного характера могла конкурировать с монстром мировой кинематографии – например, братья Дарденн с Дмитрием Астраханом. Это большой контраст, который на самом деле не должен присутствовать в таких программах. Или должен быть правильно скомпонован, объяснен. Хаос и раздрай приводили к тому, что «Лістапад» в какой-то степени становился немного нишевым фестивалем с очень непонятной аудиторией. Кто-то бежал на фильмы Сокурова, и вместе с тем тут же начинался показ очень средней российской мелодрамы. В результате люди теряли желание, смотрели лишь 2-3 хита, а остальное пропускали.  

То, что тогда делали на «Лістападзе», для своей эпохи тоже было очень важным, ведь фестиваль продержался до нашего времени. Но он дошел до той кондиции, когда в какой-то степени перерос себя и у него возникла потребность подниматься на новую ступень. 

2005: Сукманов и Артимович создали несколько проектов с кино из Канн

У Игоря возникла идея показывать в Минске громкие фильмы из коллекции программ последних Каннских кинофестивалей. И каждый показ сопровождался его авторскими роликами-презентациями из Канн. Это был проект «Канномания», который проводился в «Доме кино» при участии «Киновидеопроката». 

– Позже мы с Сергеем сотрудничали над проектом «Фестиваль одного фильма», который проводился в кинотеатре «Москва». Особенность фестиваля была в том, что он шел ровно один день, в одном зале и на одном сеансе. Мы также стали привозить громкие хиты других фестивалей. Например, открыли «Итальянский для начинающих» Лоне Шерфиг. Потом был фильм «Королевская битва» Киндзи Фукасаку – одна из шокирующих японских историй, переполненных поэзией и насилием. 

Сначала никто в это не верил, но случилось невероятное – если самые первые показы собирали неполную аудиторию, то позже на «Малхолланд Драйв» Дэвида Линча люди приезжали со всей Беларуси и стояли с плакатами: «Я приехал из Гомеля. Куплю билет». Для начала 2000-х, да еще и для авторских картин, это было неожиданностью.

Когда мы и прокатные структуры почувствовали успех подобного проекта, то довольно быстро свернули этот фестиваль и, используя его список фильмов, организовали «Формат 4x4»: 4 зала, 4 дня, 4 фильма. 

«Формат 4x4» просуществовал несколько лет. С Сергеем расторгли договоры на аренду залов, и он окончательно переехал в Москву.  

2010: «Лістапад» становился международным фестивалем

У «Лістапада» почти полностью сменилась команда: от предыдущей осталась только Ирина Демьянова – директор программы документального кино, фестом стал заниматься «Центр визуальных и исполнительских искусств “АРТ Корпорейшн”» (они же делают «Теарт») во главе с Анжеликой Крашевской. «Центр» был создан при поддержке Министерства культуры и «Белгазпромбанка».

Анжелика Крашевская, Игорь Сукманов и Ирина Демьянова.

До этого Анжелика была замдиректора Купаловского театра. К министру культуры она пришла с идеей создания центра, который объединял бы разные театральные программы Беларуси. Ей предложили вести кинопроекты: министр помогает делать театральный центр, а Анжелика берется за «Лістапад». Она в подробностях не знала, каким был «Лістапад» до нее, потому что ее «туда не приглашали». Пришлось собирать новую команду и выстраивать новую концепцию фестиваля. В то время Анжелике посоветовали кандидатуру Игоря Сукманова. 

– Когда мне предложили работу на «Лістападзе», – рассказывает Игорь, – стоял вопрос о том, что фестиваль должен получить специальную аккредитацию FIAPF (Международная федерация ассоциаций кинопродюсеров), которая позволяла бы приобрести международный статус и стать в единую шеренгу с фестивалями мира.   

Итальянская актриса Орнелла Мути.

Сербский режиссер Эмир Кустурица.

Одна из задач фестиваля – сформировать свое уникальное лицо, уникальный формат. У меня в голове он образовался моментально, потому что, еще посещая старые «Лістапады», а также будучи на Каннском фестивале, я обратил внимание, что на одно и то же кино аудитория реагирует по-разному. И я понял, что для того чтобы завоевать здесь свою аудиторию, нужно, чтобы картины отвечали той проблематике, тем реалиям, с которыми белорусы так или иначе связаны.  

С приобретением Беларусью независимости и падением Берлинской стены все встало с ног на голову. В результате сегодня многие из нас прекрасно разбираются в Голливуде, мы знаем, кто где снимается, кто на ком женат, но перестали интересоваться тем, что происходит у нас по соседству.

Для «Лістапада» это стало хорошим карт-бланшем: делать основной акцент на постсоциалистические территории и показывать этот кинематограф, который на самом деле очень интересен, а нашей публике тем более. Возникла идея о том, чтобы конкурс игрового кино территориально ограничивался этим пространством. 

А с другой стороны, чтобы это не было таким уж узким и специфическим, мы придумали конкурс дебютов «Молодость на марше» – это молодое кино со всего мира. Потому что всегда интересно наблюдать за какими-то перспективами, за тем, какое кино завтра станет на пьедестал. Так же делали с Триером, Альмодоваром и Вонгом Карваем. Главное – чтобы это были первые шаги, но такие, которые уже привлекли международного эксперта.

В 2010 году новая дирекция пересмотрела и призовую историю фестиваля. Во время проведения первого фестиваля был разработан такой алгоритм работы: обязательные три состава жюри и рейтинговая система голосования. Не было системы нескольких призовых мест, существовали только приз зрительских симпатий (тогда главный на фестивале), приз от журналистов и приз от кинематографистов. 

– Мы от этой системы решили отказаться, – Игорь объясняет новое решение дирекции. – Это известие немного враждебно приняла пресса: это особое лицо фестиваля, ни у кого такой системы оценки нет. Но мы в этом смысле очень твердо стояли на своем, потому что считали, что если фестиваль становится международным, то он должен соответствовать не вкусовым критериям случайно выбранных зрителей, а опираться на мнения профессионалов. 

Другая проблема, с которой мы сталкиваемся до сих пор, – найти белорусского участника жюри. У нас один из критериев – это знание английского языка, ведь общение происходит не просто за общим столом среди команды русскоговорящих. И это усложняет нашу работу. Практически из этого процесса исключено среднее звено кино, целое поколение. На нас в этом смысле, может быть, имеют зуб и обижаются, но на такие шаги приходится идти. Такого рода вещи казались мелкими, но судьбоносными.

Игорь Сукманов и Альваро Брехнер, уругвайский режиссер.

2013: FIAPF дала аккредитацию «Лістападу», и теперь его можно считать международным

– Эта аккредитация для нас – высший документ. В этом мы соблюдаем наш интерес, но интересов других специалистов кино вокруг много, и они разные. Кому-то хочется, чтобы мы больше внимания уделяли белорусскому кино – для этого отдельно был создан национальный конкурс. Проблема в том, что белорусское кино на сегодняшний день, даже при наличии нашумевших фильмов «Хрусталь» Дарьи Жук и «Завтра» Юлии Шатун, – это пока еще не тот стабильный производственник, который дает разное кино: на широкую аудиторию, на арт-аудиторию, детскую или взрослую аудитории. Мы пока имеем штучные результаты, и они не всегда вписываются в формат фестивального кино.

Открытие фестиваля в 2014 году.

«Лістапад», став международным кинофорумом, поменял цель. Мы уже в какой-то мере вышли из-под опеки «старшего брата», и он уже перестал быть фестивалем сначала российского кино, потом кино стран СНГ – он стал охватывать весь мир и подчиняться другим законам. Будучи международным фестивалем, мы должны в большей степени соответствовать международным стандартам, чем ориентироваться на нашу генетическую память или стараться повторять опыт прошлого. Потому что в этом случае мы останемся очень локальным фестивалем.  

Режиссерка Кира Муратова с мужем и соавтором Евгением Голубенко презентовали фильм «Вечное возвращение».

Каждый год «Лістапад» устраивает ночные показы. Этот проходил в 2014 году в кинотеатре «Центральный».

В 2015 году с презентацией российского фильма «Страна Оз» приезжал режиссер Василий Сигарев и главная героиня Яна Троянова.