Вместе с Samsung Galaxy Note20 Ultra CityDog.by делает проект ZET 20 – о поколении минчан, которым сейчас 17–20 лет. Сегодняшний наш собеседник подверг сомнению адекватность образа «зетов», которые создали маркетологи и эйчары. Поэтому мы решили собрать альтернативный портрет нового поколения – и спросили самих подростков.
Поколением Z («зумерами», «зетами», «центениалами») принято называть молодых людей, которые родились в двухтысячных. Зачастую термин «поколение Z» рассматривается в качестве синонима термина «цифровой человек».
Илья Сульжицкий
кандидат социологических наук, преподаватель
– Мы нагуглили списки характеристик поколения Z, и чуть ли не 90% списка меняется от издания к изданию. Что выдерживается: технологичность – их объединяет пользование смартфоном. Я 5 лет работаю в университете – и сам это наблюдал: в первые годы студенты приходили с ноутбуками, сейчас со смартфонами, даже рефераты и другие задания зачитывают со смартфонов. Но в остальном каких-то стереотипных характеристик поколения Z у своих студентов я не заметил. 17-летние подростки больше похожи на типичных 17-летних подростков, чем на какое-то особенное поколение.
Может ли быть такое, что маркетологи сами себя обманывают?
– Мне кажется, эта концепция даже может работать наоборот – маркетологи говорят, какое поведение могло бы быть предпочтительным для людей такого возраста. Часть людей, примеряя на себя ярлык поколения Z, начинает так себя вести.
Нельзя списывать со счетов тот фактор, что маркетолог просто мог сесть за компьютер, почитать про зетов что-то и начать подгонять факты под эти классификации. Именно поэтому эти характеристики всегда выглядят очень выхолощенными.
Почему социологи говорят, что теория поколений не работает?
– Теорий поколений много. Наиболее обсуждаемые в публичном пространстве идеи обычно работают для Западной Европы и США (напомню, что теория Хоува-Штрауса строилась по материалам американской истории), но не работают, если попытаться перенести их на какое-то конкретное сообщество.
Российские исследователи склонны считать, что если поколение Z и существует, то оно пока не настолько сформировано, чтобы мы могли что-то о нем говорить.
Проблематизировать поколение Z можно, а концептуализировать (давать ему какое-то четкое определение) пока нельзя – оно еще не сформировано. Карл Маннгейм, родоначальник теории поколений, писал, что поколение формируется с 17 до 25 лет. Старшему зету сейчас 20, а младшему – 0 лет. А значит, люди этого возраста еще находятся в стадии формирования.
Социологических данных по белорусской молодежи 17–20 лет почти нет, поэтому мы решили спросить самих зетов
В западных социологических исследованиях нечасто используется классификация Z, Y и т.д. Публикации, в которых данная классификация воспроизводится, подчеркивают схожесть между поколениями миллениалов и Z, а сами авторы настаивают на том, что эти два поколения окончательно не сформировались.
Вместо использования готовых схем социальные ученые стараются определить границы той или иной возрастной группы по специальным параметрам: кризисное событие, набор образцов поведения, сакральные места, возраст, когда человек может стать успешным. Кроме этих параметров, мы добавили еще несколько вопросов и попросили студентов первых курсов одного белорусского вуза написать эссе о себе и своем поколении.
– Первое отличие от студентов прошлых лет, – замечает Илья, – в том, что примерно половина студентов скинули не вордовский файл, а прислали ответы прямо текстовым сообщением в телеграм. Люди настолько привыкли к смартфону, что не всегда поддерживают эту привычку – разделять данные по разным форматам. Возможно, им просто лень.
Я удивлен (смеется), что мне никто не прислал эссе аудиосообщениями, был бы просто карикатурный зумер. Одна девочка написала от руки и скинула мне фотографии.
Многие студенты-зумеры не понимают, что такое плагиат
– Я могу сказать, что многие студенты-зумеры не понимают, что такое плагиат, – Илья снова вспоминает свой преподавательский опыт. – Они настолько привыкли активно пользоваться чужим контентом, что переписать какую-то фигню из интернета для них совершенно обычная практика, которую они не проблематизируют как заимствование.
Поэтому в этих эссе встречается всякое: от банального «читать разные книги, слушать разную музыку» до того, что некоторые как будто переписывали характеристики поколения из интернета, – и это любопытно, потому что некоторые из них специфичны как раз таки не для белорусских зумеров, а для западных.
У них есть установка на то, чтобы отличаться
«Наше поколение – это читать разные книги, слушать разную музыку, принимать разное мнение, думать по-разному, выбирать разные увлечения, иметь разный стиль в одежде – и всё это вне зависимости от материального положения семьи.
Имея разные вкусы, мы не подвергаемся осуждению со стороны своих сверстников, а, наоборот, становимся только интереснее. Я считаю, что это закладывает основу нашей свободы, толерантности и индивидуальности каждого».
Мы вчитываемся в этот абзац и вспоминаем, что главный тренд во всем мире сейчас можно описать как аутентичность. Аутентичность очень ценится: ты можешь быть бедным, некрасивым или глуповатым, но если ты выражаешь себя, ты такой, какой есть, – можешь получить популярность именно за счет своей уникальности и того, что не стесняешься себя.
– Ну да, – добавляет Илья, – не то чтобы радикальный индивидуализм, но установка на то, чтобы отличаться, находить отличия среди других, так проходить социализацию и вписываться за счет этого в коллектив.
Современная молодежь «предпочитает умственный труд физическому»
– В Беларуси большой гэп между условным рабочим и программистом, – объясняет Илья. – Какое медиа ни открой, там везде айтишник, айтишник, айтишник. Эту группу людей выпячивают среди всех остальных. Я бы не сказал, что это черта поколения, это черта Беларуси.
Мы вспоминаем, что на Западе, наоборот, есть тенденция частично ограничивать себя от технологий: «Я хочу делать что-то реальное, а не цифровое». Да и среди белорусских айтишников сейчас есть тенденция находить себе какие-то реальные хобби, что-то делать руками – они чувствуют, что отчуждены от своего труда, от продуктов своего труда, не чувствуют удовлетворения от этого.
Вот это что-то новенькое: у них развита «культура подозрения»
«Если бы я мог охарактеризовать свое поколение одним словом, я бы сказал “детективы”. Я и все те, кого считают поколением Z, окружены информацией. Мы воспроизводим, воспринимаем и проверяем на правильность и полезность такое количество данных, которое старшим поколениям могло только сниться в кошмарах. Именно из-за такого объема у старшей части моего поколения появилась привычка, как я и сказал, проверять любые данные и информацию “на прочность”».
Мы радуемся, что наконец кто-то ставит фактчекинг в основу цифровой этики, а Илья замечает, что это, скорее, «культура подозрения в целом – недоверие, скептическое отношение к практически любой информации».
Родители считают, что они – жертвы интернета
Некоторые описания поколения выглядят так, как будто студенты просто транслировали мнение старшего поколения о них:
– Они, может быть, жертвы смартфона как технологии, – предполагает Илья, – потому что их навыки заточены под смартфон. Но они не такие замкнутые гики, которые только в интернете и живут.
Не стоит списывать со счетов то, что поколение Z формируется в том числе и под влиянием тех образов, которые складываются о поколении Z. Я думаю, что это поколение, которое часто критикуют. Понятное дело, что любое поколение критиковали, но им сделали прямо этот образ «жертв интернета».
«Поколение людей, готовых учиться чему-то новому хоть каждый год. Это связано с быстрым темпом нашей современной жизни. Все, кто не успевает за тенденциями и развитием этого общества, имеют шанс застрять на низкооплачиваемой работе. Мои ровесники уже сейчас начинают изучать программирование самостоятельно, чтобы в дальнейшем иметь возможность оставаться на плаву».
«Мы – материалистичные и прагматичные, а старшие – бескорыстные идеалисты»
Илья объясняет это воспитанием:
– Мои родители родились и воспитывались в БССР, а родители зетов – уже в белорусском капитализме. Понятное дело, что это весьма своеобразный капитализм, но все равно вопрос личной выгоды тоже может стоять.
Например, моя знакомая так воспитывала своих детей – как и многие родители, экспериментировала, чтобы они стали успешными: была система бонусов, за каждое полезное действие ты получал бонус и эти бонусы мог менять на какие-то ништяки для себя. То есть ребенка приучали к тому, что нужно быть готовым конкурировать, как-то продавать себя на рынке. У меня совершенно другое воспитание – все было безусловно: давали какие-то ништяки, но просто так.
Зеты подвержены депрессиям, но, возможно, дело не в технологиях
Многие студенты отмечают тревожность и депрессивность. Илья признается, что и сам это заметил:
– То, что они более погруженные в себя, тихие, я увидел. Спокойные, в каком-то смысле безынициативные. Как будто грустят о чем-то.
Мы предполагаем, что повальное увлечение родителей ранним развитием может быть причиной тревожности и последующих психологических проблем. Возможно, сейчас куча разных кружков – программирование, робототехника, боевые искусства, для юных гениев, какая-то математика особенная, какие-то способы много запоминать.
Источник: ThinkTanks.by.
Посмотрим на демографические характеристики зетов, которых мы рассматриваем:
– 2002–2004 годы – это демографическая яма. То есть первые белорусские зеты – это люди, которые родились во время демографического кризиса. Мы предположили, что это младший или единственный ребенок в семье, что может способствовать некоторой замкнутости, но студенты сказали, что у большинства из них есть старший брат или сестра. Однако демографическая яма все равно влияет на круг общения – не слишком много детей вокруг, маленькие классы в школе.
События, которые будут иметь массовый эффект: выборы-2020 и коронавирус
Мангейм, который заложил основу теории поколений, полагал, что масштабные события (войны, кризисы, научные открытия) формируют мышление современников.
Например, есть поколение 11 сентября. С вероятностью 110% можно говорить, что сейчас формируется поколение выборов и коронавируса.
– То, что студенты считают главным событием выборы этого года, и есть знак того, что поколение еще не сформировалось. История с выборами еще не закончилась, и мы не знаем, чем она закончится. Бурный рост цифровых технологий – это, конечно, хорошо, такой процесс в открытой стадии – вот что важно: в итоге наши зеты могут стать совсем другими людьми.
Из общения со студентами первого курса могу сказать, что они по большей части аполитичны. Они осуждают насилие, они за перемены, но политического участия практически не принимают. У них примерно такое понимание: «Окей, я участвую в политических делах, но если это не сильно опасно».
Белорусы наконец проявляют настоящую толерантность – у молодежи совсем другое отношение к ЛГБТК
Кроме выборов и эпидемий, в ответах студентов мы нашли взрыв в Бейруте, пожар в Нотр-Даме, отказ Беларуси от перевода часов на зимнее время (это очень важный момент), а еще – «“Евровидение-2014”, когда победила Кончита Вурст, что знатно выбило из колеи старшее поколение».
Говоря об отличительных чертах своего поколения, почти все студенты отмечали толерантность. Илья описывает это так:
– Для меня было удивительным, что они обращают внимание на собственную толерантность к ЛГБТК-сообществу.
Мне всегда казалось, что это вопрос индивидуального выбора (среди моих сверстников поддерживать ЛГБТК долгое время было ненормально), а оказалось, что есть какая-то поколенческая черта, для них это совершенно нормальная практика. Они не считают это каким-то своим личностным достижением, просто говорят: мы более толерантны. Вот еще гениальная цитата из эссе: «Многие воспитывались мамами и бабушками – чем не однополая семья?»
Студенты спокойно обсуждают эти вопросы. Когда на лекциях были гендерные темы и я рассказывал про гомосексуальные культы в разных частях света, 3-4 года назад реакция была достаточно бурной, а сейчас все абсолютно спокойны.
Совершенно другое отношение, действительно более толерантное. Думаю, это связано в том числе и с массовой культурой, потому что сейчас все популярные сериалы эту тему совершенно спокойно освещают.
Вот что еще важно для определения поколения: образцы поведения и возраст, в котором можно добиться успеха
– В каждом поколении есть набор критериев, который определяет, успешен ты или нет, – продолжает знакомить нас с теорией Илья, – и в каждом поколении есть свои воплощения успешности. Среди миллениалов это был Стив Джобс – IT-капиталист, интеллектуал, который своим собственным интеллектуальным трудом создал многомиллиардную корпорацию. Для более молодых людей такие люди уже не будут играть особой роли в плане поведенческого паттерна. И будут появляться звезды вроде Моргенштерна или тиктокеров, которые за месяц набирают миллионные аудитории.
Это уже нас разделяет – я пользуюсь «Телеграмом» и не знаю этих личностей, которые сейчас популярны в «Инстаграме» и «Тиктоке». У каждого поколения есть такой набор персонажей – он может быть популярен неделю, а может, год, но тут важна не личность человека, а тот образ жизни, который он ведет, и каким образом эта популярность зарабатывается.
Ни кумиров, ни богов – зеты говорят, что они сами себе авторитет
Практически все как один говорят, что у них нет кумиров – возможно, частично потому, что придают самому слову негативный оттенок, но мы высмотрели еще несколько факторов:
«У нынешнего поколения кумиры – личности, заработавшие свою славу через интернет. Зачастую проработанные специальными людьми».
– «Специальными людьми» – это, наверное, про менеджеров, – замечает Илья. – Если раньше для нас шоубиз был какой-то закрытой историей и мы видели только обертку, то теперь благодаря открытости информации поколение знает всю эту подноготную и прекрасно понимает, что человек может быть просто говорящей головой, а за ним будут стоять какие-то менеджеры, продюсеры и стилисты.
«У меня есть некоторые любимые исполнители, но я не могу назвать их своими кумирами и образцами для подражания. В конце концов, любить знаменитость – все равно, что сидеть на пороховой бочке. Никогда не знаешь, кого канселят за насилие завтра».
Вот еще одно мировое событие, которое сильно повлияло на зетов во всем мире: глобальное срывание покровов под хештегом #metoo (миту). Возможно, поэтому происходит отрицание кумиров – многие из них оказались так себе людьми. Be a hero to yourself (будь героем для самого себя) – вполне себе девиз для нового поколения.
Сегодня мир таков, что правда может вскрыться очень легко и быстро. Ты наблюдаем, практически ничего нельзя скрыть. Многие студенты в вопросе про алкоголь писали, что пьют они только с теми, кому могут доверять, чтобы избежать «сливов».
Это фото снято на камеру Galaxy Note20 Ultra.
Сейчас можно встретить какого-то знаменитого человека в своем дворе
Илья объясняет, какими были возрастные установки ранее:
– В 20 лет ты служишь в армии, с 25 у тебя семья и дети, а в 40 лет – новое дыхание, чтобы начать как-то реализовываться, потому что дом уже построен. Для послевоенного поколения стать успешным в 20 лет было практически невозможно. А сейчас можно и раньше: помните, этот бум произошел, когда появилась Монеточка. Это как раз иллюстрация временного шифта – сейчас и подросток может стать успешным.
Нижняя граница возраста для успеха из ответов студентов – 18 лет, вот что они пишут по теме: «Успех – это быть лучшей версией себя вчерашнего», «главное – развиваться и не стоять на месте», «идти своим путем», «отличаться от других», «развиваться никогда не рано и никогда не поздно».
Илья добавляет:
– У моей подруги сестра – инстаблогерка, ей 17 лет. К этой девочке на улице подходят такие же девочки и говорят: «Вау, это же ты! Я подписана на твой инстаграм. Классно тебя увидеть». У меня на одном из курсов учится студент, на пары особо не ходит. Тоже достаточно известный в городе блогер.
Если раньше кумиры были где-то там далеко – в условной Москве или Нью-Йорке, – то сейчас можно встретить какого-то знаменитого человека в своем дворе: это будет твой сосед или одногруппник. Граница между успехом и неуспехом теперь достаточно зыбкая.
Только дома я могу по-настоящему отдохнуть
Мы предположили, что недостаточно конкретизировали вопрос, развернуто он звучал так: «Какие места в вашей жизни вы считаете особенными?» – большинство писали про дом, семью и то, как они любят проводить время на природе (вспомним клеймо «жертвы интернета» и попробуем еще раз посмотреть на него с долей скепсиса).
Это общемировая тенденция на волне коронавируса – жизнь перемещается из общественных пространств в дом: IKEA развивает проекты, чтобы ты мог быть сам себе дизайнер своего жилища, сделать проект и что-то заказать с доставкой или напечатать на своем 3D-принтере, даже туризм пытается уходить в VR. В Беларуси никаких карантинов не было и не планируется, но как-то так вышло, что эти дети были готовы к новому миру еще до того, как произошла трансформация во всем мире.
Что в итоге?
Про иное отношение к технологиям все и так понятно: разные поколения по-разному используют смартфон, но для зумеров он может стать ловушкой, потому что остается основным их инструментом. Они вряд ли более зависимы от интернета, чем миллениалы, они ставят под сомнение существование авторитетов и точно знают, что сами могут быстро стать успешными, если будут вкладываться в свое образование и каждый день делать шаги к своей цели. Возможно, в ближайшее время они добавят работы психологам и психотерапевтам, зато наконец-то сделают так, что понятие о толерантных белорусах будет соответствовать реальности.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Вика Мехович для CityDog.by.
ООО «Самсунг Электроникс Рус Компани», ИНН 7703608910
