Андрей Себрант пришел в «Яндекс» в 2004 году, а сейчас управляет маркетингом сервисов компании. Мы поговорили о том, что нас ждет в ближайшем будущем, какие профессии появятся, а какие исчезнут.
ПОЧЕМУ ВЫ МОЖЕТЕ ПОТЕРЯТЬ СВОЮ РАБОТУ В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ?
1 февраля 2014 года в образовательном проекте «Яндекса» «Школа анализа данных» выступал директор по маркетингу сервисов компании Андрей Себрант. «Big Data активно живет в медицине, финансовом и государственном секторе, hi-tech и интернет-компаниях», – говорил Андрей, управляя слайдами пультом от проектора. В конце слайда была фраза «Впрочем, и прочие подтягиваются». За три с половиной года подтянулись многие.
– Big Data – это очень много вещей «под капотом», – рассказывает Андрей, сидя в кресле на 6-м этаже минского отеля Renaissance, пока на первом идет конференция «Деловой интернет 2017», на которую директор по маркетингу сервисов «Яндекса» приезжает уже третий год. – Самый простой пример – поисковики стали работать гораздо лучше. Просто уже никто не помнит, как плохо искал Google или «Яндекс» по редким текстовым запросам или картинкам три года назад.
С тех пор нейронные сети научились выделять объекты на изображении, и мы запросто находим фотографию без прикартиночной подписи.
Еще один важный сектор применения – медицина. Только в 2017 году американские медики получили официальное разрешение применять в клинической практике диагностические методики, основанные на машинном обучении и больших данных.
– Например, в онкологии снимок новообразования на коже сначала анализирует нейронная сеть и только потом – врачи. Опыт показывает, что процент ошибок в местах, где есть большие обучающие выборки, у компьютерных алгоритмов меньше, чем у человека. А в онкологии этот большой массив есть.
Тем не менее финальное слово в медицине все равно остается за человеком, потому что психологически люди не доверяют машинам – и это история про психологию восприятия людьми, а не про уровень развития технологий.
– Трудно сказать, – отвечает Андрей на вопрос, преодолеем ли мы когда-нибудь этот психологический барьер. – Я думаю, да, но это про то, сколько нужно поколений, а не лет.
Наверное, следующему поколению, которое научилось работать на планшете раньше, чем говорить, будет проще и естественнее принять информацию от машины, чем от умного доктора. А те, кто привык к стереотипу «машина тупая и железная, а люди все понимают», доживут с этим же. Все-таки гибкость человеческой психики имеет пределы.
Темпы развития дошли до того, что кардинальные сдвиги в технологиях достигаются за единицы лет, то есть за время, которое сильно короче времени смены поколений.
– Тормозом в массовом внедрении технологий будут как раз психологические барьеры людей, которые предположительно этой технологией должны пользоваться.
КАКИЕ ПРОФЕССИИ ИСЧЕЗНУТ В САМОЕ БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ
Операторы call-центра и вообще люди, чья работа заключается в классификации входной информации. «Уже сейчас есть технологии, которые позволяют заменить людей в call-центрах», – фраза Андрея из того же 2014 года.
– Видит бог, человек из call-центра мобильного оператора не знает всего про сотовую связь, – сидя в кресле отеля, говорит Андрей. – Он выслушивает проблему, смотрит в сценарий, какие уточняющие вопросы задать и какой ответ в итоге вывести. С этим может справиться и машина.
Анализ юридического документа и составление по нему ответов – тоже задача, с которой машинное обучение уже сейчас справляется достаточно неплохо.
Медсестра, которая готовит анализ крови. Не интерпретирует его – это задача врача, – а, посмотрев в микроскоп, говорит, сколько и чего там содержится. Все это легко автоматизируется.
А КАКИЕ ПРОФЕССИИ БУДУТ ОЧЕНЬ ВОСТРЕБОВАНЫ
– Когда человек понял, что за хождение по полю с плугом больше не платят, он уехал в город, начал заниматься другим, – говорит Андрей. – Так же будет и сейчас. Люди найдут себе занятие, к тому же из-за быстрого развития технологий новые профессии появляются быстрее. Просто нужно быть готовым переучиться на то, чего еще не было три года назад.
Прелесть новых специальностей в том, что к ним никого не готовили. Не может человек прийти и сказать: «У меня 15 лет опыта, у меня преимущество», – ни у кого нет преимущества.
Сейчас нужны люди, которые учат машины учиться. Это не совсем стандартное программирование, а довольно специфический навык, которому вряд ли научат в университете.
Скоро сильно вырастет потребность в специалистах в области психологии и межчеловеческого общения. Они будут помогать людям не сойти с ума и не впасть в глубокую депрессию от происходящего вокруг. Все-таки история не готовила нас к таким темпам изменений.
В этом смысле не у дел останутся те, кого научили заниматься чем-то одним до пенсии, мол, «у нас тут трудовая династия». Не будет никаких трудовых династий.
При этом Андрей предупреждает: есть области человеческой деятельности, которым «сильно наплевать» на появление новых технологий.
– Вот два контрастных примера. Первый – ученые. Вряд ли та же физика закончится в ближайшем будущем. Она как была сто лет назад, так, по-видимому, и не умрет ближайшие несколько поколений. Или лесник, который выращивает деревья. Я верю в биологические технологии, но даже специалисты говорят, что не знают, как заставить дерево вырастать за пять, а не сто лет.
В биотехнологиях вообще все сложно. Куча вещей, которые мы не можем предсказать, будут происходить уже в ближайшем будущем. Внедрение всевозможных информационных технологий и развитие своих собственных (генная инженерия, например) дадут в итоге массу открытий. Прелесть в том, что мы не знаем, каких именно открытий.
Примерно такая же ситуация в медицине, которая вот-вот очень сильно продвинется вперед. Например, уже сейчас нейронные сети помогают синтезировать новые лекарства с заданными свойствами. Но в отличие от тех же голосовых помощников новое лекарство завтра не появится в аптеках, а пройдет длительные клинические испытания.
– В этом отношении медицина правильно консервативна. В итоге это даст качественное продление жизни с нормальными мозгами и подвижными суставами.
ЛЮДИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЛЮБЯТ РУТИННУЮ РАБОТУ?
По исследованиям консалтинговой компании Boston Consulting Group, 80% россиян не готовы к работе на современных рынках. Исследование проводили по трем категориям: «Знание», «Умение», «Правило». 48% трудоспособных россиян попали в категорию «Правило» – рутинный и преимущественно физический труд.
– У меня нет данных по Беларуси, но, подозреваю, они больше похожи на российские, чем на швейцарские. В среднем мы работаем больше часов в неделю, чем во многих других странах, при этом зарабатывая на живую душу в среднем гораздо меньше, чем в этих же странах, – комментирует Андрей. – Илья Кормильцев из Nautilus Pompilius говорил: «Здесь мерилом работы считают усталость». Эта фраза очень хорошо описывает традиционный подход: главное – работать побольше и очень ценить себя. Люди привыкли работать не на результат, а на «устал, как собака».
И это, опять же, психологическая проблема. Человеку нужно учиться меняться, и тогда проблем с работой не будет.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: CityDog.by.
