Три года назад состоялись президентские выборы в Беларуси. Репрессии, полторы тысячи политзаключенных, бесконечный поток эмигрантов, война в Украине – это малая толика того, с чем пришлось столкнуться беларусам с тех пор.
Сегодня в рубрике Vox Populi решили узнать, будут ли как-то по-особенному проводить этот день беларусы и какие ассоциации с этой датой есть у людей.
Барыс (35), Вільнюс: «Я і раней не камунікаваў з падонкамі»
– Планую быць на акцыі ў Вільнюсе. На мой погляд, 9 жніўня – дзень, калі беларусы і беларускі пасля дзесяцігоддзяў застою знайшлі ў сабе неверагодныя сілы прадэманстраваць усяму свету, што наша нацыя саспела да перамен і еўрапейскага выбару.
Што тычыцца асацыяцый з рэвалюцыяй пасля 9 жніўня, то гэта ў першую чаргу дасціпныя самаробныя плакаты, якіх на пратэстах было вельмі-вельмі шмат. Пасля акцыі 16 жніўня мы з сябрамі забралі сабе некаторыя на памяць. Іх у мяне і канфіскавалі падчас ператрусу. Напрыклад, «Няма таго, што раньш было».
Я працую ў вялікай арганізцыі, пасля пратэстаў кола маіх знаёмых пашырылася на сотні новых людзей: валанцёры, адвакаты, журналісты, псіхолагі, проста неабыякавыя суседзі і іншыя.
З кім спыніў камунікацыю? З падонкамі я і раней не камунікаваў.
Анна (40), Варшава: «Отмечать не буду, для меня 9 августа не праздник»
– Я не планирую отмечать 9 августа. Во-первых, это будний день, значит, я буду работать. Во-вторых, для меня это не праздник. Недавно я поняла, что несмотря на то, что прошло уже три года, меня до сих пор триггерит эта тема. Я в подробностях помню, что делала в этот день в 2020 году. Наверное, я все еще не до конца осознала, что произошло со всеми нами, и не пережила этот опыт.
Пару дней назад я ездила погулять с ребенком по небольшому городу недалеко от Варшавы. Когда мы уезжали обратно, на станции, с которой отправлялись, стоял поезд, полностью забитый футбольными фанатами. Наверное, где-то в том районе проходил матч, куда они все направлялись. Целых 10 минут поезд стоял на перроне и не двигался, а все свободное пространство на этом небольшом вокзале было заполнено полицией. Они все были в обмундировании: со щитами и в касках.
Чтобы купить билет на электричку, нам с сыном нужно было зайти внутрь вокзала, где тоже стояли силовики. Так вышло, что они как бы окружили нас. Было страшно. Я словила дикую паническую атаку: у меня очень сильно забилось сердце, вспотели ладони, я побледнела и буквально ничего не могла сделать.
Одна девушка-полицейская заметила, что мне плохо, и подошла помочь. Я дернулась и сказала, что все в порядке. Ничего другого я в тот момент не смогла произнести. И это не потому, что я не владею польским. Мне не хватало слов, чтобы объяснить свои эмоции. Для меня даже спустя три года вид полиции, пускай и иностранной, пусть и вызванной на всякий случай, чтобы просто проследить за поведением каких-то болельщиков, вызывает только панический страх и ужас.
Накануне этого мы сидели с подругой в кафе. Неподалеку увидели какой-то бусик и парня в кепке, стоящего рядом. «Тихарь?» – сказали мы почти одновременно. И не важно, что это был центр Варшавы. Эмоции и чувства сильнее логических выводов. Судя по всему, к 9 августа появляется еще больше знаков и символов, которые напоминают о пережитом.
Ассоциации? Однажды, спустя примерно два года после выборов, я случайно надела такой же комплект одежды, в котором была тогда, 9 августа. Помню, как смотрела на себя в зеркало и ощущала, как у меня постепенно нарастала тревожность. С тех пор я так и не смогла снова натянуть те вещи.
Марина (29), Минск: «Воспоминания о 9 августе в голове выглядят как мозаика»
– Мне не нравится думать о событиях 2020 года, потому что они приносят мне боль. Именно поэтому я никак по-особенному не буду проводить 9 августа. Для меня эта дата – день разочарований и скорби. Скорее всего, буду вспоминать все, что испытывала тогда: страх, смятение и тоску.
Вообще тот день в голове сохранился какой-то мозаикой. Вот горячая плиточка – это августовская жара, а тут следующая – на ней запечатлен закат. На остальных – белая одежда с красными элементами и много-много цветов вокруг, в особенности гвоздик и хризантем. Вокруг еще сладкий запах живых растений, которые оставляют более приятный аромат, чем самый дорогой парфюм. Из всего этого складывается большой калейдоскоп, который обычно я стараюсь никак не тревожить.
Люди в моем окружении с тех пор особо не изменились. Друзья и моя семья – все активно поддержали протест. Была одна ситуация, когда моя приятельница, испугавшись ОМОНа, бросила меня одну на улице рядом с моим отцом, который не может бегать из-за проблем с коленями. После этого случая мы стали меньше общаться, потому что я поняла, что не смогу положиться на нее в трудную минуту.
Я ни в коем случае не осуждаю ее за то решение и страх. Все мы люди, и это нормально – думать в первую очередь о себе, но с тех пор я ей особо не доверяю. На мой взгляд, лучше иметь меньше друзей, но таких, которые готовы быть с тобой рядом всегда. Даже в самые тяжелые времена.
Никита (32), Минск: «Если мы все вместе, то все хорошо»
– 9 августа я планирую провести со своими близкими друзьями. Не то чтобы я хочу вспомнить, как мы ходили на митинг и что там было, – просто в этот день мне важно чувствовать себя в безопасности и находиться рядом с людьми, которые имеют для меня значение. Они помогают мне понять, что, несмотря на весь произошедший кошмар и все перемены в жизни, что-то хорошее все равно осталось. Мы все еще есть друг у друга, а значит, все в порядке.
Что касается символов, у меня нет какой-то конкретной ассоциации с этим периодом. В голове остался аромат цветов, особенно с первых дней, которые больше всего запомнились. Помню, что во всех сцепках, на всех митингах всегда было очень много букетов. Я и сам часто покупал много цветов, поэтому вокруг постоянно был этот сладкий аромат. Не могу сказать, какой точно, просто запах цветения и свежести.
Еще сразу всплывает образ медицинской маски. Я часто надевал ее, потому что беспокоился о своей безопасности. Не всегда она была к месту, но в кармане обычно лежала на всякий случай.
Катя (22), Вильнюс: «Перестала общаться с некоторыми родственниками после “суток”»
– Я вообще не считаю, что это день, который нужно отмечать. На мой взгляд, это драматичный день, который привел к тому, что мы имеем теперь. Думаю, я пойду на фильм вечером, а затем схожу на митинг. Еще я собираюсь в этот день сделать донат на реабилитацию политзаключенных после выхода их из тюрьмы.
В качестве ассоциаций с революцией мне очень нравятся кулончики в форме плачущей Беларуси. А еще если я вижу голубую рубашку, то сразу вспоминаю, как сидела в похожей на Окрестина. А запах… Я не помню, как пахла светошумовая граната 9 августа, но, кажется, от нее был резкий запах гари. Это самое яркое, что я запомнила с тех пор.
После 9 августа я еще больше погрузилась в оппозиционную «тусовку». Я стала больше общаться с беларусами, которые выехали из Беларуси и сейчас делают все для помощи политзаключенным. Одновременно с этим я перестала общаться с некоторыми родственниками после того, как отсидела «сутки». Они перестали мне писать и звонить, даже не поинтересовались, как я, когда вышла на свободу. Обидно ли мне от этого? Не знаю. Думаю, что раз они решили отказаться от меня, то держаться за таких людей я не хочу.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
