Образ школьного учителя для многих родителей консервативный, строгий и исключительно правильный – и часто от этого страдают сами преподаватели. Поговорили с молодыми учителями, которым «прилетало» за соцсети и личную жизнь вне школы.
«Боялась выкладывать фото в купальнике, потому что понимала, с чем могу столкнуться»
Александра (имя изменено по просьбе героини)
учительница русского языка
– Я работала в новой школе в Сухарево – тогда она только открылась. В начале учебного года я практически не вела соцсети, но спустя какое-то время завела TikTok и периодически записывала разные видео: и личные, и с работы.
И в какой-то момент на имя директора начали поступать анонимные жалобы на меня: вот, классная руководительница моего сына или дочери ведет TikTok, как вы такое допускаете. А у меня изначально не было никакого «неправильного» контента: ничего эротического, никакой пропаганды. Я прекрасно понимала, что меня смотрят дети, и никогда не выкладывала, как на выходных ходила в бар с друзьями. Самое страшное – где-то могла язык показать.
Детям очень нравилось, они постоянно ко мне подбегали с телефонами: «А мы видели ваше видео, вы так классно снимаете!» Я отлично выходила на контакт с ними через это, мы могли и вместе что-то снимать.
Но родители относились к моему увлечению очень критично. И при этом никогда никто ко мне лично не подходил, все делалось анонимно. Меня неоднократно вызывали к директрисе, она показывала мне видео и говорила: «Вы преподавательница, классная руководительница, вы ведете русский язык – как вы объясните эти видео? Разве учительница может показывать язык?» А когда я сказала, что просто придуриваюсь и вообще это мы вместе с детьми снимали, меня спросили: «Вы у нас учительница или подружка?»
Например, как-то мы с детьми сходили в кинотеатр и потом вместе сфотографировались: я сижу на корточках, а они показывают знак мира – и я сбросила это в историю в Instagram. А в понедельник меня вызывает администрация со словами, что такое поведение не для учителя, откровенно сказали, что я их позорю. Хотя детям очень нравилось, они с удовольствием со мной куда-то ходили и фотографировались, а для администрации и родителей я была плохой учительницей.
Периодически на меня давили и просили вести закрытый аккаунт, но я не понимала, почему я должна скрывать свою личную жизнь. Очень часто меня вызывали и даже просили что-то удалять прямо при них, якобы это портит репутацию школы.
Я понимала, что мои соцсети постоянно мониторят родители, а администрация потом отчитывала меня, как девочку. Даже когда я ходила в бассейн, боялась выкладывать себя в купальнике, потому что осознавала, с чем могу столкнуться, если для них даже показанный на видео язык уже портит репутацию.
Еще спустя пару месяцев после начала работы я сделала татуировку и постоянно носила длинный гольфик, чтобы ее не было видно. Но меня стали спрашивать, почему я всегда хожу в одном и том же: «Вы что, одежду себе не можете купить?»
Тогда я начала носить платья, и часть запястья оголялась – дети видели татуировку, постоянно интересовались, но от них никогда не было никакого негатива. А когда ее увидела завуч, она взяла меня за руку и сказала никогда не носить открытые рукава, чтобы «она этого никогда не видела». А второй завуч как-то раз вообще спросил: «Ну что, ты уже покаялась в своих татуировках?»
Все время работы меня периодически вызывали и отчитывали, и в какой-то момент я стала относиться к этому спокойнее. Но помню, когда меня вызвали первый раз, казалось, как будто облили ведром говна: жалобы ведь были не на качество работы, а на мои отношения с детьми, которые не подразумевают, что я бегаю за ними с кнутом.
Тогда мне стало очень обидно – я не хотела быть такой учительницей. Помню, я заплакала, и, когда потом пошла заполнять журнал, от эмоций у меня слеза упала на страницу. За это меня тоже отчитали: как это я себе позволяю плакать над журналом.
Все это очень повлияло на мое желание работать в школе, и я постепенно понимала, что буду уходить, хотя считала себя хорошей учительницей и с детьми у меня был классный контакт.
Я не ставила себя как авторитет, который нужно просто так слушаться и уважать, а относилась к ним с дружеской позиции, и меня за это очень любили. Но в этой школе требовали, чтобы все были идеальными образцами для подражания, как в советское время. Однако проблема в том, что современные дети таких учителей очень боятся и абсолютно не хотят учиться у них.
«Мой акаўнт у сацсетках прыраўнялі да прапаганды алкаголю сярод моладзі»
Артём (имя изменено по просьбе героя)
учитель белорусского языка
– Падчас універсітэту я вёў актыўнае жыццё, у тым ліку і ў сацыяльных сетках, выкладваў туды імпрэзы, тусоўкі і гэтак далей. І, калі я ўладкаваўся ў школу, дзеці канешне, пачалі шукаць мяне ў інтэрнэце – а ў мяне там былі розныя фота з тусовак, з півам.
Гэтыя кадры разышліся, і потым мяне выклікалі да адміністрацыі – як гэта я пасмеў выкласці штосьці такое? Прыраўнялі мой акаўнт у сацсетках да прапаганды алкаголю сярод моладзі. Але гэта быў не сур’ёзны канфлікт – хутчэй, проста пажурылі і сказалі болей так не рабіць, «усё ж такі я настаўнік». Хаця гэта ж мой асабісты акаўнт – я маю поўнае права туды выкладваць тое, што хачу, калі яно не супярэчыць нормам маралі.
Мне было непрыемна, бо адна справа, калі б я прыйшоў на ўрок п’яны, а іншая – калі я ў свой вольны час як дарослы чалавек выпіў піва. Па-мойму, я маю на гэта поўнае права. Пры гэтым многія школьнікі нават не хаваюць, як яны выпіваюць, вэйпяць, паляць. І таксама ўзнікае пытанне: чаму ж ім можна, а мне – не? Хто з нас дарослы?
Вучням, наадварот, было б карысна бачыць маё сапраўднае жыццё ў сацсетках, каб яны разумелі, што настаўнік – гэта не манументальны помнік, а таксама жывы чалавек, які можа сёе-тое рабіць.
Пасля я вырашыў закрыць усе сацсеткі, і, калі хтосьці з дзяцей дадаецца, напрыклад, у інстаграм, я магу схаваць ад іх гісторыі, а ў стужку выкладваю нейтральныя фота з нейтральнымі подпісамі. Бо, натуральна, вучні пабачаць, захаваюць, пакажуць бацькам, абмяркуюць. І калі самі дзеці паставяцца да гэтага нармальна, не факт, што так будзе з бацькамі.
У маіх калег былі выпадкі, калі бацькі адразу скрынілі допісы ў сацсетках і прыносілі кіраўніцтву. І добра, калі прыносяць у школу, бо здараецца, што кіраўніцтва школы і не ў курсе, а бацькі пішуць адразу ў раён ці горад.
Яшчэ я палю і не хаваю гэтага. На самой справе шмат хто з настаўнікаў паліць, але толькі я і адзін мой калега адкрыта палім на перапынках па-за тэрыторыяй школы. І ўсе вучні пра гэта ведаюць.
І на гэта таксама рэакцыя не вельмі адназначная: адны вучні, якія самі цішком паляць, разумеюць, што настаўнікі такія ж людзі, як і ўсе. Некаторыя радыкальныя «зожнікі» адпускаюць нейкія падколкі і жарцікі. Але я да гэтага стаўлюся спакойна: я не прапагандую паленне, не прапаноўваю вучням папіроску – сам дурны, што пачаў. І калі дзеці мяне наўпрост пытаюцца: «Як вы пачалі паліць?» – я ўсім кажу, што не трэба пачынаць гэтага рабіць.
Аднойчы паступіла скарга да дырэктара: хтосьці з бацькоў сфоткаў нас з калегам на фоне школы з цыгарэтамі, паказаў дырэктару і патрабаваў прыняць меры. Нас тады пакаралі, пазбавілі прэміі. Але не сказалі, чые гэта былі бацькі, – напэўна, баяліся, што мы будзем помсціць дзецям, хаця мы проста хацелі пагутарыць.
Лічу, што ад такога стаўлення да настаўнікаў трэба пазбаўляцца. Мае асноўныя абавязкі – даваць дзецям веды, і калі я на выхадных выпіў келіх віна ці перад уваходам у школу выпаліў папяроску, то гэта ніяк не замінае мне выкладаць урокі. Наадварот, мне толькі перашкаджае, калі ў сувязі з гэтым да мяне даносяцца нейкія прэтэнзіі. Нават калі параўнаць з іншымі прафесіямі: паўсюль ёсць месца для палення, а тое, чым займаецца пасля працы, напрыклад, працоўны з завода, нікога не хвалюе – дык чаму настаўнікі не маюць на гэта права?
«Скорее всего, жалуются родители старшеклассников, когда мальчики смотрят на какие-то мои фотографии»
Юлиана
учительница истории
– Я не могу сказать, что сталкиваюсь с жесткой критикой из-за жизни вне работы в самом коллективе. Но у меня бывали случаи, когда родителей возмущало содержание моего инстаграма.
Например, фото в купальнике. Это были фотографии с отдыха: достаточно закрытый купальник, фотография на профессиональную камеру, полностью эстетичная, все в рамках разумного – обычное фото. Я тогда вела у шестых классов, и родители попросили классного руководителя со мной поговорить, чтобы я закрыла свой инстаграм от детей, потому что они по вечерам сидят на моей страничке.
На тот момент меня это задело, и я сразу закрыла инстаграм. Я была молодая, работала пару месяцев, мне только исполнилось 20 – я пришла в школу на третьем курсе.
А потом поговорила с кем-то из своих коллег, и мне сказали, что это бред: зачем закрывать инстаграм, я же ничего такого не делаю. Что, эти дети не были на море, не ходили в бассейн и не видели девушек в купальниках? Я с этим согласилась, вернула открытый доступ к страничке и больше не переживала. Единственное, блокировала некоторых детей, чтобы лишний раз не сидели у меня на странице и мне никто не задавал вопросов.
Из недавних случаев: директрисе школы с претензией прислали мои фото в белье со странички во «ВКонтакте». Она сказала, что, хоть ей они понравились, но «вы же понимаете»: родители создадут проблему на пустом месте, это не нужно никому. Не кричала, не угрожала, не читала нравоучений. Просто попросила закрыть страницу, чтобы не было каких-то лишних вопросов, – скорее, это был совет, чем требование. Я ее понимаю и не осуждаю, а фотографии убрала от греха подальше.
В большинстве случаев я особо не фильтрую то, что выкладываю в соцсети: моя личная жизнь никак не влияет на качество моей работы. У меня есть татуировки, пирсинг, я люблю яркий макияж и могу носить одежду, которая у кого-то не ассоциируется с образом учителя. Но никогда не было конфликтов с администрацией из-за моей внешности или того, чем я занимаюсь вне работы, – это, скорее, с подачи родителей.
Доля тех, кто жалуется, зачастую невелика: это были 1–3 родителя за все три года, что я работаю. Скорее всего, это были родители старшеклассников: мальчики смотрели на какие-то фотографии, и мамам с папами это не понравилось.
Но родители в моем классе прекрасно знают, что я фотографирую, подрабатываю как визажистка и модель, и они полностью поддерживают мои увлечения. Никогда никто ничего не говорил – они понимают, что я молодая, у меня есть свои интересы, хобби и дополнительные заработки.
Ученики относятся ко мне прекрасно: когда я прихожу с татушкой на руке, которую видно, это целый фурор. Недавно я была в кофте и, когда писала что-то на доске, она немного задралась, было видно тату на ребрах – и дети сразу: «Ого, у вас и тут есть? Классно!» Они от этого кайфуют, и часто я слышу комплименты по поводу внешности – я уже привыкла, для меня это приятно.
Сейчас я не рассматриваю вариант закрытия соцсетей: я фотографирую, занимаюсь визажем и моделингом, и мои соцсети работают на меня во всех смыслах слова. Правда, из-за всех этих ситуаций с родителями я не могу постить некоторые съемки, которые делаю для портфолио. Ни бодиарт, ни белье, к сожалению, пока выложить никуда не могу, хотя это тоже моя работа.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: www.pexels.com, www.unsplash.com.
