Многие минчане уверены: Троицкое испокон веков было «самым европейским кварталом» города. Увы и ах: еще 30 лет назад «визитка Минска» была полуразрушенным районом. В секретах и скандалах реконструкции предместья разбирался CityDog.by.
Найти минчан, которые помнят, как выглядело Троицкое предместье хотя бы в 1970-ых, очень сложно. Наши родители и дедушки с бабушками могут часами рассказывать о Хлусовом мостике или маньяке из Троицкого. Но попроси человека по старому фото определить, как выглядела легендарная баня, – и все, ступор. Слишком ярким для памяти минчан оказался внешний вид реконструированного в 1980-х Троицкого предместья. Что говорить о минчанах молодых, которые твердо уверены: именно таким, черепично-брукаваным был старинный Минск. Если бы...
«Я очень удивилась»
Обживать этот берег Свислочи люди начали с XI-XII века. И хотя сегодня с Троицким предместьем ассоциируют только известный квартал, в действительности это только западная его часть. От излучины Свислочи до улиц Коммунистической и Киселева – вот они, исторические границы когда-то самого большого минского предместья.
Послевоенные времена старинного Троицкого предместья (ул.Горького, сейчас Богдановича).
Здесь стояли храмы и монастыри, более трехсот лет шумели Троицкие рынки (новый рынок просуществовал с начала 19 века до 1935 года, когда на его месте стали строить Театр оперы и балета).
Улица Старовиленская в 1953 году.
В советские времена предместье было обыкновенным жилым районом. И минские власти, и местичи относились к Троицкому без пиетета. Минчанка Дина Шавцова в конце 1960-х жила на ул. Островского (теперь Раковская), с 1970-го – на Сторожевской возле пивзавода «Аливария». В этом районе прошло ее детство и юность. Но и сейчас Дина вспоминает, что в те годы состояние Троицкого было плачевным:
– Помню, как-то зашла по делам к однокласснику Жене Афанасьеву, который как раз жил в одном из домов предместья. Я тогда очень удивилась: чтобы попасть к нему в квартиру, нужно было подниматься по старой деревянной лестнице, стоящей снаружи. Жили они тесно.
С Диной соглашается и Флорида Семеновна Твардовская, которая живет рядом с Троицким с конца 1950-х:
– В Троицком тогда все отапливалось печами: вокруг домов складывали дрова, а рядом постоянно ходили мужички с пилами, которые предлагали эти самые дрова нарубить. Выглядело тут все не ахти – Троицкое нам казалось обычной частной застройкой.
Еще до революции в Троицком жили торговцы-евреи, ремесленники, ювелиры, аптекари. В послевоенные времена тут вместе с белорусским, польским и русским языками все еще можно было услышать идиш.
Как свидетельствует подпись к этой фотокарточке, дальний дом – легендарная баня.
Кроме одинаковой прописки, объединяла жителей Троицкого… баня. Она стояла на берегу Свислочи, в самом начале предместья. Дина Шавцова вспоминает, что именно сюда она с мамой ходила на помывку:
– В торце дома, где мы жили, из-за разрыва снаряда во время войны образовалась трещина. Ее скрепили железной скобой, чтобы не расползлась. Но в целях безопасности отключили газовую колонку, а значит, и горячую воду. Вот мы и ходили в баню. Там можно было купить мыло, мочалку, одеколон и другую гигиеническую мелочевку. В общем пользовании были самые необходимые в таком месте предметы – тазики. Самым же большим детским наслаждением было выпить газировки за 3 копейки из автомата. Если б не «послебанная» газировка, то, возможно, это заведение и не запечатлелось бы в моей детской памяти.
Вспоминает Дина и «бисквитно-полиграфическую фабрику». Она находилась на том месте, где сейчас стоит памятник Пушкину. Запах от нее разлетался на ближайшие окрестности.
– Дети очень завидовали тем, у кого мама или папа трудились на этой фабрике. Обложек тогда не было, и такие школьники могли оборачивать тетрадки бумагой от печенья, а не газетной, как все. Поэтому их книжки и тетрадки всегда были самыми красивыми.
К Троицкому строят мост.
Впрочем, ни баня, ни близость к бисквитной фабрике не могли реабилитировать Троицкое в глазах уставших от тяжелой бытовухи местных жителей. Когда стало окончательно понятно, что предместье будут реконструировать, местные с легким сердцем переехали кто в Зеленый Луг, кто в Кунцевщину.
«Троицкое предместье стоило нам 3,7 млн»
Среди минских историков и краеведов до сих пор ходит красивая легенда о том, что об облагораживании Троицкого минские власти задумались после визита в город советского генсека Хрущева. Он-де спросил, где тут у нас исторический центр для прогулок. А такого не оказалось.
– В конце 1970-ых в Троицком было несколько хороших домов, а в основном такой бардак был, честно говоря. И в центре города, в таких ужасных условиях живут коренные минчане?! – вспоминает Василий Петрович Макаревич, который работал над реконструкцией предместья как руководитель инженеров-конструкторов. Сейчас Василий Петрович занимает должность главного специалиста НТЦ института «Белжилпроект». – Тем более в то время и Москва взялась делать реконструкцию...
На полях заметки архитекторов и строителей о состоянии домов в Троицком.Взяться за реконструкцию Троицкого предместья власти БССР решили и для того, чтобы «накопить необходимый производственный и проектный опыт» и наконец-то замахнуться на святая святых – Верхний город. Поэтому реконструкцию Троицкого архитекторы называли… экспериментальной.
26 марта 1980 года было подписано постановление «О реконструкции исторической части города Минска». Документ предполагал «реконструкцию на базе существующей старинной застройки» Троицкого предместья, Верхнего города, улиц Интернациональной, Республиканской, Революционной, Ленина и Островского.
В 1981 году начались работы по реконструкции предместья. Генеральным проектировщиком выступал «Белжилпроект». Авторы – Л. Левин, Ю. Градов, С. Багласов, С. Усенко – вдохновлялись архитектурой предместья девятнадцатого века, но копировать ее целиком не собирались.
«Академическая стилевая регенерация не решает проблемы, так как квартал потерял старое естественное для него окружение и функционально-пространственную взаимосвязь, – писал в 1981 году в журнале «Строительство и архитектура Белоруссии» Сергей Багласов. – Поэтому единственная возможность органичного существования квартала – это активное включение его в современную жизнь города с эстетизацией на новом уровне всех ценностных слоев».
Параллельно Троицкому над проектом реконструкции Верхнего города работают А.Кондратов, Л.Иванова, С.Багласов, О.Доренский.Именно за «эстетизацию ценностных слоев» Троицкое и прозвали пряничными домиками эпохи перестройки. То, к чему стремились архитекторы, – создать особую театрализованную атмосферу – поставили им в вину. И это была не единственная претензия.
В предместье отреставрировали фасады домов и воссоздали два угловых здания. Строили и с нуля, правда, на месте снесенных сараев: было решено, что свободные пространства не характерны для архитектуры «идеального» предместья.
– Если выходило пустое место, архитекторы использовали возможность что-то поставить, – рассказывает Василий Макаревич. – Был новодел, но оставались и старинные здания. Например, улица М. Горького – там ни одного нового здания! Даже когда один дом обрушился и осталась только фасадная стена, ее оставили, подпирали. Старались максимально все сохранять. А вот баня и прочее было снесено еще до нас.
Архивные материалы свидетельствуют, что после реконструкции около 40% от всей постройки предместья составили квартиры и мастерские «творческих работников». По архивным документам можно узнать даже сметную стоимость каждого здания в Троицком предместье. А общую цену реконструкции называл главный архитектор города Е.М. Ковалевский – 3,7 миллиона рублей, т.е. около 5,3 млн долларов по курсу 1985 года.
Торжественное открытие полностью реконструированного Троицкого предместья прошло по всем канонам парадного советского этикета: официальные лица, красная дорожка и символический ключ огромного размера.
В магазине «Вянок». Его сдали в эксплуатацию раньше официального открытия всего Троицкого предместья, в 1982 году.
И – удивительное дело! – официальная пресса воспевает аутентичность предместья, а об архитектурных новшествах (заметим, не самых худших) – молчок. Тут и «возрождаются в первозданном виде жилые дома и общественные здания», и архивные фотографии, старые материалы, которые «во многом помогли реставраторам при воссоздании прежнего облика квартала, вплоть до отдельных мелочей, таких, как, скажем, дверная ручка или решетка на камине».
Возможно, отсюда растут ноги у наивной уверенности отдельных минчан в том, что в Троицком ничего с XIX века не менялось?
Жертва перестройки?
Предместье закончили реконструировать накануне перестройки. Очевидно, что это сыграло с авторами злую шутку: политика гласности позволяла критиковать всех и вся. На команду, реконструировавшую Троицкое, посыпались камни критики. Причем как по делу, так и просто «для галочки».
На переднем плане: слева В.Макаревич, справа Л.Левин; спиной - С.Багласов.
«Если проектировщик ничтоже сумняшеся вторгается в заповедные места со своими собственными идеями, возводит постройки, чуждые исторической среде, можно ли назвать это реставрацией? Нет, это насмешка над реставрацией. Пример подобной, мягко скажем, некорректной деятельности как нельзя нагляднее проявился в Троицком предместье» (Строительство и архитектура Белоруссии, 1987, №3).
В 1987 году на межреспубликанской научной конференции, организованной в Риге советским комитетом Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест, о проекте скажут однозначно: «На Троицком предместье, с которого началась реконструкция исторического центра, возникли немасштабные и пластически чуждые постройки, имитирующие чужеродные для предместья архитектурные формы».
Авторов проекта обвиняли в отсутствии реставрационного опыта и соответствующего образования и произвольном обращении с памятниками культуры. Подтекст таких обвинений более чем прозрачен: именно эти люди могли взяться за реставрацию Верхнего города.
Одну из дискуссий о Верхнем городе организовала газета «Вечерний Минск». Участники говорили, что метро, которое по плану должно было появиться в Верхнем городе, разрушит памятники архитектуры, что бюрократы погубят историческое наследие. И реконструкция Троицкого предместья стала одним из главных аргументов для того, чтобы не подпускать авторов проекта к Верхнему городу. Общественность добилась своего: восстановлением занялись другие люди, а за реставрированным Троицким предместьем закрепилась сомнительная репутация.
Своя тропа Хо Ши Мина
– Помню, через Троицкое проходила хорошая, крепкая мощенка, – вспоминает Дина Шавцова. – А еще был старый деревянный мост, он сосуществовал с большим бетонным. Русло Свислочи раньше было другим: противоположный берег начинался примерно там, где сейчас находится Остров Слез. И горбатый мост, который сегодня ведет на Остров, был обычным мостом, соединявшим два берега Свислочи. Зимой река замерзала, и завсегдатаи «Корчмы» переходили реку по льду, чтобы остаток вечера провести в «Юбилейке» или «Планете». Эту тропинку, протоптанную на льду, в шутку называли «Тропа Хо Ши Мина».
Вид на реконструкцию Троицкого со стороны бетонного моста.…За что минчане любят Троицкое предместье? У каждого из поколений тут свои «тропы Хо Ши Мина». Минские неформалы и интеллектуалы середины 1980-х любили захаживать в «Карчму», где варили отличный кофе, очередь за которым тянулась на улицу. В 1990-х по вечерам тут проводились многочисленные культурные импрэзы, а ночами в пьяном угаре устраивали разборки минские и заезжие братки. В 2000-е Троицкое привлекало к себе первых кальянщиков и многочисленных паркурщиков.
Со времени реконструкции архитектурные скандалы забылись, с предместьем минчане сначала свыкались, а потом, кажется, и в правду его полюбили. Согласитесь, эти домики нам намного ближе и дороже, чем домина «У Троицкого», например.
Вместо PS
В разговоре о реконструкции Троицкого предместья было бы несправедливо не дать слово архитекторам проекта. Через неделю в интервью с Леонидом Левиным CityDog.by не только вспомнит подробности реставрации «тройки», но и обсудит современную минскую архитектуру.
«Нет, мне не стыдно за Троицкое предместье. Да, недоработки есть. Мы о них знаем. Но что, мы сейчас будем говорить: «Ой, ребят, а мы не то окно сделали, не в тот цвет покрасили»? Весь ансамбль Троицкого был сделан на одном дыхании, в одном творческом порыве. Понимаете?»
Благодарим за участие в создании материала: Романа Мороза, директора института «Белжилпроект» Руслана Валерьевича Крушанова и главного специалиста НТЦ института «Белжилпроект» Василия Петровича Макаревича.
Фотo: архив института «Белжилпроект», Василия Петровича Макаревича, CityDog.by.