Смотрите, как происходит релокация и адаптация на новом месте в условиях пандемии.
Даше 24 года, и она работает в международной компании. Месяц назад у нее произошла релокация в Бухарест, и буквально через пару дней Румыния ввела режим чрезвычайной ситуации из-за пандемии коронавируса.
Даша
Как я уезжала из Минска: «Все очень сильно улыбались – так, что просто лица трескались»
– Я работаю в группе компаний, офисы которой расположены по всему миру. В Минске я была в отделе HR, но около года назад перешла в департамент, который занимается технической поддержкой продаж. Теперь я работаю с SAP – это внутренняя система компании, где хранятся все данные о продажах, логистике и продукции.
Мне хотелось попробовать сменить деятельность, и это получилось. Думаю, не каждый работодатель одобряет подобные переходы.
Такая же схема работает со сменой страны: если ты мобильный человек, у которого нет семьи и детей, то можешь рассматривать вариант релокации.
Найти вакансию в другой стране не проблема. Все предложения показаны на портале, который доступен нашим сотрудникам. Если твои навыки ей соответствуют, то можешь попробовать податься. Компания ориентирована на интересы своих людей и максимально помогает им развиваться.
В ноябре 2019 года я подалась на вакансию в Румынии. Не прошло и месяца, как пришел положительный ответ мне и двум моим коллегам. В январе мы съездили в командировку в Бухарест, познакомились с новой командой, прокатились на метро и посмотрели 10 съемных квартир – в итоге выбрали одну из них. Окончательно переехали 9 марта..
За 2-3 недели до отъезда я купила чемодан, положила туда пару обуви и только тогда осознала, что скоро уеду. У меня не было опыта переезда: даже в Минске я сменила только одно место жительства.
Оказалось, меня не назовешь авантюрной девушкой, которой нужны только кеды, трусы и зубная щетка. В чемодан я утрамбовала весь свой шкаф.
Затем был неприятный период прощания с друзьями. С самого начала я себя настраивала, что не нужно грустить, ведь я уезжаю не навсегда. Но эмоциональная слабина проступала: казалось, что меня провожают в армию.
С семьей мы сразу договорились, что плакать не будем. По дороге в аэропорт в нашей машине стояла какая-то тупая тишина. Вроде и нечего сказать, но очень хотелось. И все очень сильно улыбались – так, что просто лица трескались. Если бы перестали улыбаться, то заплакали бы.
В аэропорту мы встретились с двумя коллегами, которые переезжали вместе со мной, как-то скомканно попрощались с родителями и полетели – казалось, что просто в командировку. Ощущения смены жизни нет до сих пор.
Я приехала и заболела: «Менеджер департамента целого кластера позвонил мне, чтобы дать номер своего врача»
Изначально мы договаривались с коллегами, что втроем заселимся в одну квартиру, а затем я найду себе отдельное жилье и съеду. Пока ребята заселялись, мне нужно было бродить по улицам. Уже было темно, и мне сразу вспомнились плохие истории «про цыган и наркоторговцев».
Все окружающие резко стали казаться подозрительными. От безделья я зашла в супермаркет, купила блок туалетной бумаги из 24 рулонов и понесла в руках, чтобы в случае чего отбиваться. Со временем оказалось, что это было не зря: вскоре начался карантин. Моя первая покупка в Бухаресте оказалась очень полезной!
Мы прилетели в понедельник 9 марта. На работу вышли в пятницу – нам дали 3 дня на распаковку вещей и адаптацию. Мы подписали контракты и узнали, что с понедельника в Румынии начнется карантин. Через неделю ввели режим чрезвычайной ситуации, который действует до сих пор.
Через пару дней после перелета у меня поднялась температура. Я поделилась этим со своими коллегами, а они – с моим начальником. Он позвонил мне на мобильный телефон и сказал: «Запиши номер, это мой семейный врач. Набери ему и объясни, что тебя беспокоит».
Я впечатлилась: менеджер департамента целого кластера позвонил мне, чтобы дать номер своего врача! В итоге оказалось, что у меня была обычная простуда.
Наша компания очень хорошо относится к новым сотрудникам. У нас есть hyper care period, когда новых коллег поддерживают со всех сторон. Мы созваниваемся каждый день, по утрам вместе пьем кофе. Это помогает мне не чувствовать себя отщепенцем.
С процессом переезда помогла сторонняя фирма, которая оказывает риелторские услуги нашей компании. Я не знала, как купить талончик в Бухаресте, что уж говорить о поиске жилья.
Пока что я живу с ребятами, но скоро перееду в отдельную квартиру. Мне предложили несколько вариантов, и я выбрала квартиру в блочной девятиэтажке в удаленном районе. Ее уже сдавали, но она выглядит аккуратно. Рядом озеро, парк, метро в 600 метрах. Аренда – 300 евро в месяц. За квартиру я буду платить сама.
Хорошая новая «двушка» недалеко от метро стоит около 500 евро. «Однушку» можно найти и за 200: вопрос только в том, в каком она состоянии и в каком районе.
Сейчас моя должность называется Order to Cash Analyst. С переездом мои обязанности не очень сильно изменились. Часть работы я веду на русском языке, потому что продолжаю работать на белорусский рынок. С коллегами общаюсь на английском, пытаюсь учить румынский.
Я знаю письменный английский, но редко на нем говорила – просто потому, что не с кем. Сейчас я попала в среду, где только на английском могу сообщить о своих потребностях. Поначалу было очень стыдно, я использовала одни и те же квадратные фразы. Теперь мне очень помогают игры, в которые мы играем с коллегами.
Не знаю, сколько времени я буду в Румынии, – у меня бессрочный контракт. Это позволяет мне быть здесь, пока не надоест. В то же время меня могут уволить в любой момент. Это палка о двух концах, но мне нравится то, что меня не связывают никакие цифры.
Как они тут живут: «Для выхода на улицу нужно заполнить декларацию»
Режим чрезвычайной ситуации продлили примерно до середины мая. Во время ЧС мы имеем право выходить на улицу по нескольким причинам: посещение магазина или аптеки, необходимость пойти на работу, донорство крови, сопровождение детей, выгул собак, занятия спортом в 100 метрах от жилых домов.
Каждый раз нужно заполнять декларацию на специальном государственном сайте, вводить свои данные и писать, по какой причине ты выходишь из дома и по какому маршруту будешь двигаться.
Если выйдешь из дома без декларации и тебя остановит полиция, то получишь штраф от 100 до 1000 евро. Полиция также имеет право остановить такси и спросить пассажира, куда тот едет.
Я хожу только в магазин. Но обратно возвращаюсь не 5 минут, а полчаса. Иду дворами, чтобы подольше подышать свежим воздухом. Мое алиби для нахождения на улице – пакеты с продуктами.
С 22:00 до 6:00 действует комендантский час – на улицу нельзя выходить даже с декларацией. Поэтому по вечерам засыпаю под сирены скорой помощи и полиции.
Первую неделю мы не могли найти маски – их все раскупили. В каждой аптеке сразу же об этом говорили – мы даже не успевали задать вопрос. В одной из них нам предложили записаться в лист ожидания.
В магазинах возле касс есть наклейки на полу на расстоянии полутора метров, везде стоят санитайзеры и одноразовые перчатки, каждый кассир огражден огромным пластиковым щитом. Ограничений по количеству посетителей нет – я только пару раз видела, как люди ждут в очереди на улице. Но местные жители очень аккуратно относятся к своему нахождению в обществе. Многие ходят в респираторах, носят перчатки. Даже у нас во дворе дети играют в футбол в масках.
Мы снимаем квартиру в жилом комплексе, где у 5-6 домов есть общий двор. И если на улицах людей мало, то во дворе выгуливают собак, а кто-то даже катается на велосипеде.
Почему Бухарест такой необычный: «Вообще здесь смешной Tinder»
Бухарест называют «Восточным Парижем», потому что здесь похожая архитектура в центре города. За сводчатыми капеллами видны разваливающиеся панельки – это наследие СССР.
Как я понимаю, Бухарест – очень зеленый город. Тут начали цвести вишни, яблони, магнолии – запах стоит сумасшедший. Центр такой же, как и во многих городах Европы: брусчатка, старые здания, кофейни, бары.
Когда оказываешься в «желудке» города, то чувствуешь себя чуть-чуть небезопасно: там нет копов на каждом шагу. Но ничего страшного со мной до сих пор не случилось.
Никто меня даже не толкнул и не сказал ни одного плохого слова. Уверена, что здесь живут классные люди, которых почему-то стигматизируют.
Хотя я заметила, что для Tinder многие фотографируются с лошадьми, будто поддерживая стереотип про конокрадов. Или, может, это национальная обязанность – сфотографироваться с конем?..
Вообще здесь смешной Tinder. Я выделила два типа местных парней: одни выглядят очень статусно, носят дорогие часы, фотографируются на фоне роскошных машин. Вторые – простые ребята. С одним из них мы подружились и ждем, когда сможем встретиться.
А вот Instagram я возненавидела, потому что там все кричат: «Используй это время с умом! Научись вышивать бисером! Программируй!» Это бесит, потому что все люди разные.
Моей соседке удается проходить несколько курсов на Coursera, но мой мозг работает не так. Мне сложно сосредоточиться на получении новых знаний, когда я работаю и сплю в одной комнате. Не могу даже заставить себя дописать диплом – я учусь на заочке в БГУ, получаю экономическое образование. В первых числах апреля я должна была полететь в Минск, чтобы попасть на госэкзамен, но его перенесли.
Как и в Беларуси, в Румынии хорошо зарабатывают те, кто связан с технологиями. Остальные люди часто уезжают в другие страны.
Меня часто спрашивают, что я здесь делаю, – думают, что застряла из-за карантина. И очень удивляются, когда узнают о моем переезде.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: личный архив героини.