В рубрике «Регарт» вместе с журналом Ord&Bild мы рассказываем про интересных молодых художников из регионов. В этот раз говорим с Сашей Радчиковым из Бреста о том, почему выставки – неблагодарное дело и что художник находит в рабочих профессиях.
Саше Радчикову 35 лет. Уже около года он живет в Москве, работает на складе и продолжает заниматься творчеством. При этом говорит, что по-прежнему считает себя белорусским автором и планирует вернуться в родной город.
Работы Саши я впервые увидела в Instagram и немного растерялась: в ленте – фотографии, но автора кураторы выставок презентуют как художника. Чтобы расставить все точки над «і», разговор начинаю именно с этого вопроса.
– Как все-таки правильно тебя представлять: художник или фотограф?
– У художника привычными инструментами является кисть, карандаш, краска, а для меня еще и фотоаппарат. Это просто одна из техник. Поскольку я делаю не совсем стандартную фотографию, она может напоминать какие-то актуальные произведения современного изобразительного искусства.
Вообще у меня художественное образование, и начинал я как художник-график. В какой-то момент перестало получаться рисовать – возможно, случилось что-то вроде кризиса. Тогда я искал более удобный и оптимальный вариант для самовыражения, подходящую технику для точной сиюминутной реализации.
В 25 лет мне подарили цифровой фотоаппарат. Он долго лежал у меня без дела – я в принципе никогда не планировал заниматься съемкой. Но постепенно стал осваивать эту тему: сначала пробовал делать портретные снимки близких и знакомых, а со временем в моих фото начал проявляться собственный стиль.
.jpg)
Эти работы Саша сделал в 2020-2021 годах.
– Фотоаппарат принадлежал кому-то из твоей семьи?
– Да, моему отцу.
Но тут еще такой момент: мой дед занимался любительской черно-белой фотографией. Снимал, проявлял и печатал фото в свободное от работы время. В итоге материала собралось прилично: некоторые фотографии хранятся в семейном альбоме, некоторые кадры я отобрал для себя, а кое-что пылится в чемоданах на даче.
Возможно, на каком-то подсознательном уровне черно-белая фотография деда оставила у меня отпечаток, который случайным образом проявил себя. Оказалось, что цифровая съемка подходит для моего творческого выражения лучшим образом. Все просто: композиция, свет, щелчок – и кадр готов.
– Твои работы – это случайные кадры или ты тщательно продумываешь композицию, идею?
– Чаще всего я делаю серию фотографий, в которой иногда попадается кадр, внезапно привлекший своей выразительностью. Я бы даже не сказал, что работаю по вдохновению. Скорее, это естественная потребность, которая возникает внутри художника: заняться моментом творческой реализации.
Художник-кладовщик: «Работал и дворником, и грузчиком, и слесарем-ремонтником, и оператором моечных машин»
– Ты говоришь, что не хотел бы, чтобы искусство стало твоей профессией. И тем не менее образование у тебя как раз художественное…
– Да. У меня с детства начали проявляться способности к рисованию. Всех детей родители записывали в какие-то секции, кружки, вот и меня в 1998 году отдали в художественную школу – и мне очень понравилось.
В то время художка напоминала не какое-то стандартное образовательное учреждение, она представляла собой что-то вроде творческих мастерских: там всегда была очень живая атмосфера и среди преподавателей, и среди учеников.
После окончания школы Саша поступил в Академию искусств на факультет компьютерной графики. Но уже во время учебы понял, что ему очень сложно встроиться в процесс академического образования, «где постоянно нужно что-то из себя выдавать». Говорит, из-за большого количества задолженностей было проще забрать документы – что он и сделал.
А через пару лет поступил на художественно-графический факультет в один из вузов Питера, где жила троюродная сестра мамы – тоже художница. На этот раз Саша решил учиться заочно.
– Пока учился, ты где-то работал?
– Работал на предприятии «Брестгорсвет»: там был участок «Художественное оформление города» (ХОГ), я там был художником-оформителем. Делал эскизы каких-то фрагментов украшения города, световых опор к праздникам.
Это тоже работы Саши (2005–2012 гг.)
Но не все мои идеи принимали: чтобы сделать что-то действительно красивое и впечатляющее, нужны неслабые денежные вложения. Минимальными средствами сделать так, чтобы все выглядело эффектно, не совсем возможно – одними простыми лампочками не обойдешься. Плюс ты же знаешь, как бывает: видишь сюжет определенным образом, а здесь приходит цензура в лице начальника, у которого свое видение.
– Почему ты решил переехать в Москву?
– У меня никогда не было цели уехать из Беларуси, да и в Москве я с детства не бывал: с того времени этот город оставил впечатление пыльного серого мегаполиса конца 80-х – начала 90-х годов. Но я познакомился с девушкой: сначала приехал к ней в гости, а потом стали вместе снимать здесь жилье.
Когда я сюда переехал, некоторое время искал работу. Так как до этого в Бресте я работал на складе, мне подходил сменный график: пришел, отработал и ушел, а два свободных дня могу посвятить своим личным делам. Мне важна свобода – и в творчестве, и в обыденной жизни, важно иметь личное пространство, в котором я бы мог хотя бы иногда находиться.
Да и неквалифицированный труд, рабочие профессии – общеизвестная практика, особенно среди молодых художников во всем мире. Когда творчество не приносит никакой прибыли, все-таки нужно где-то работать, чтобы обеспечивать себя.
Я сам, например, работал и дворником, и грузчиком, и слесарем-ремонтником, и оператором моечных машин.
Ранние снимки: 2012–2015 гг.
– Художники – это богема. Не было ли тебе дискомфортно на таких работах?
– Мне всегда было проще внутри компаний людей разных профессий, не связанных с искусством. Именно среди них я встречал самых интересных для себя, самобытных, характерных людей. От общения с ними у меня остались более яркие воспоминания и впечатления, чем от общения с людьми творческих профессий.
В творческой тусовке я нацелено никогда не вращался: у меня есть давний друг – брестский художник Александр Коломинов, общения с ним мне бывает достаточно. У меня есть жизнь обыденная, а есть творческая – и они идут параллельно друг другу.
Конечно, о деньгах: «Ван Гог за свою жизнь продал всего одну картину»
– В 2019 году ты участвовал в «Осеннем салоне», где представил серию фотографических работ под общим названием «Восток-Запад».
– Моя родная сестра живет в Польше, в Познани. Как-то раз на рождественские праздники мы с мамой решили навестить ее: когда я ехал в поезде, сделал ряд фото прямо в дороге. Само стекло окна, через которое я снимал, получилось естественным фильтром для моего объектива, что создало эффект, немного напоминающий аналоговую пленочную фотографию. Долго думал, какое название серии дать, выбрал такой минималистичный вариант «Восток-Запад».
Я выставлялся тогда вместе с еще одним белорусским художником Романом Аксеновым. Отзывы о моих работах были положительные, но ничего из них не купили.
Некоторые работы, представленные на «Осеннем салоне».
– Ты ставил себе такую цель?
– Нет, главной целью для меня было предоставить для выставки свои работы. Такой момент творческой реализации: ты что-то делаешь, и это хранится не просто так где-то у тебя дома в спальне или мастерской.
Однажды в Минске в магазине «Подземка» я купил каталог с зарубежной выставки фотографий Игоря Савченко. И отчасти его снимки, которые были там опубликованы, в студенческие времена вдохновили на создание некоторых моих графических работ. Вот и мне на «Осеннем салоне» было важно, чтобы люди увидели, заинтересовались и, возможно, вдохновились на свою творческую деятельность.
– Вообще ты задумывался о коммерческой стороне своего творчества?
– Всерьез, наверное, никогда. Конечно, по мнению большинства людей, особенно посторонних относительно изобразительного искусства, художник ценен настолько, насколько дорого он продаваем. Но это вообще ни о чем не говорит: Ван Гог за свою жизнь продал всего одну картину «Красные виноградники в Арле» и жил на обеспечении своего брата, хотя после себя художник оставил огромное живописное наследие.
– А в Москве не думаешь о том, чтобы организовать выставку?
– Мне кажется, что сейчас актуален формат онлайн-мероприятий: это более простой и доступный вариант показать свое творчество зрителю. Например, в 2020 году я участвовал в проекте белорусского современного искусства под хештегом #нашамастацтва: его запустили в соцсетях пространства «КХ» – как раз в момент перехода галереи в онлайн-формат из-за пандемии.
В рамках проекта создавался своего рода онлайн-календарь: в какой-то определенный день публиковали работу одного художника, в другой – работу другого и так далее. Я предоставил один из снимков серии «Светотени».
Один из снимков серии «Светотени», который участвовал в проекте #нашамастацтва.
Итогом проекта стало его материальное воплощение: организаторы напечатали открытки с репродукциями работ художников, которые участвовали в мероприятии, также там обозначили их ссылки на личные сайты и страницы в соцсетях.
– Раз мы затронули эту тему: что это такое – современное искусство?
– Я сам себе не раз задавал этот вопрос, и для меня неясно это определение. Мне кажется, подлинное искусство вне времени: «Скорчившийся мальчик» Микеланджело за 500 лет не стал ровнее и от этого менее актуальным. Наверное, это общее название авангардных течений конца ХХ века; скорее, это обозначение для ориентации в пространстве искусствоведов и других специалистов.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: из архива героя.
