На прошлой неделе стало известно о массовых задержаниях в Минске психологов и психотерапевтов. Одна из версий: силовики отрабатывают контакты психологини, которую обвиняют в помощи диверсанту по «делу Мачулищей». Однако похоже, что ситуация становится драматичнее: по неподтвержденным данным, во время допросов психологов расспрашивают об их неблагонадежных клиентах.
CityDog.io узнал, что происходит и чем это все чревато.
Что случилось: диверсия, психологиня, допросы о «неблагонадежных»
14 марта в Сети появилась информация о массовых задержаниях психотерапевтов и психиатров. Правозащитники со ссылкой на телеграм-каналы, близкие к медикам (признаны «экстремистскими» в Беларуси), говорили о задержании не менее 20 специалистов.
Как утверждали источники, во время допросов силовики требовали от психотерапевтов дать информацию об их «неблагонадежных» пациентах. Чуть позже в СМИ появилась информация о том, что задержания в основном касаются специалистов, которые используют в своей практике методы гештальт-терапии.
К этому сообществу якобы принадлежала и Евгения Точицкая – психиатр-нарколог и психотерапевтка, которую государственные медиа и КГБ связывают с Николаем Швецом, обвиняемым в организации диверсии на аэродроме в Мачулищах. В данный момент она находится в Польше и, по словам силовиков, именно она помогала Швецу скрываться некоторое время после инцидента в Мачулищах.
Имеют ли право силовики требовать у психотерапевтов информацию о пациентах?
В начале этого года в силу вступил измененный закон «Об оказании психологической помощи». Отдельной статьей (№15) в данном законе выделен порядок обеспечения конфиденциальности при оказании психологической помощи. Поправки в эту статью одной формулировкой существенно расширили перечень случаев, когда силовики могут требовать от психолога нарушить «профессиональную тайну».
Теперь «профессиональная тайна» перестала быть тайной во всех «иных случаях, установленных законодательными актами». То есть, по сути, силовики теперь могут даже не объяснять, почему терапевт обязан выдать о своем клиенте всю интересующую их информацию.
Более того, неизвестно, как полученные таким путем данные могут быть использованы далее, например служить доказательством в суде.
Что говорят психологи по поводу закона и задержаний
Одна из собеседниц CityDog.io, практикующая психологиня, сразу после принятия поправок в закон делилась, что, когда работала в госучреждении, врачи между собой часто шутили: мол, пишут карты «для прокурора», а не для пациента. Но в случае частной практики все эти вопросы снимаются: никаких карт нет, а соответственно, и поднимать нечего.
Что касается понятия профессиональной тайны, то и тут, как она утверждала, все прозрачно и поправки в закон никак не повлияют на ее работу.
Однако после волны задержаний в психотерапевтическом сообществе мнения на этот счет разделились. Психологиня, сертифицированная гештальт-терапевтка Наталья Скибская на своей странице в Facebook от имени уехавших из Беларуси специалистов заявила, что по делу задержанных психологов никаких комментариев не будет.
Но Скибская с коллегами отметила, что вступившие в силу поправки в закон «Об оказании психологической помощи» дискредитируют профессию. «На фоне происходящего и уже вступивших в силу изменений в закон, нарушающих базовый принцип конфиденциальности психотерапии, важно обозначить недопустимость отдельных положений текущей версии закона».
По словам специалистки, отсутствие конфиденциальности, которая по новому законодательству теперь под большим вопросом, приведет к «увеличению тревожности, агрессивности, конфликтности и недоверия и даже суицидам» у пациентов, нуждающихся в терапии.
А вот что думают беларусы о своей терапии в сложившихся условиях
CityDog.io узнал у беларусов, как теперь, в новых реалиях, будут складываться их отношения с психологами и психотерапевтами. Практически все сошлись во мнении, что идти в терапию теперь будет намного сложнее.
Анна: «О полном расслаблении на сеансе речи теперь не идет»
– У меня уже случилась история, когда я в момент сеанса стала говорить о своих политических взглядах – и осеклась. Дошло даже до телесного зажима. Настолько тело отреагировало на страх.
Нам, тем, кто остался внутри страны, теперь вообще все страшно. Мои сеансы с психологом были единственной возможностью, где я могла говорить честно и открыто о своих ощущениях, а теперь получается, что этим я могу как-то «подставить» и себя и своего специалиста. Мне стало сложнее – это факт. Терапию буду продолжать, но о полном расслаблении речи теперь не идет.
Амелия: «Все однозначно»
– Для меня все однозначно: теперь это будет полное отсутствие безопасности в пространстве, которое по умолчанию должно быть безопасным и расслабляющим.
Олег: «Буду искать специалиста в другой стране»
– Да, для меня это станет проблемой. Уже стало. Я в терапии несколько лет, и то, что и я, и мой терапевт в Беларуси, сейчас может быть для нас опасным.
И дело даже не в политике или этой самой «благонадежности». По сути, любую информацию обо мне, которую я во время сеанса доверяю специалисту, можно использовать против меня. Буду искать специалиста в другой стране и работать онлайн. Вижу это единственным для себя выходом остаться в терапии, находясь в Беларуси.
Но есть и те, кто считают, что проблем возникнуть не должно – и вот почему
Ольга: «Тут бы со своими проблемами разобраться»
– Без «благонадежности» есть о чем говорить. Тут бы со своими проблемами разобраться. И еще: я ведь в терапии неофициально, не прохожу по бумагам и протоколам.
Инга: «Я уверена в своем психологе»
– Я не обсуждаю со своим психологом политику и собственные взгляды. Да и специалиста выбирала по какому-то внутреннему мэтчу, прямо уверена, что она со мной на одной волне. Но сейчас думаю, что, даже если захочу, она меня точно остановит. Все боятся. Это ужасно, но факт.
Валерия: «Это подстава вообще для всех»
– Я не в терапии, но скажу, что, на мой взгляд, это подстава вообще для всех. Для профессии и профессионалов. Да и для людей, которым необходима психологическая помощь. Тут попробуй в принципе решись обратиться к специалисту, а если еще постоянно будет маячить угроза доноса, то вообще мрак.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Unsplash.com.