Куратор первых дней пребывания убийцы Кеннеди в Минске: «Освальд был темной лошадкой»

Нина Ефимовна Пыж (Полевцова) родилась на Случчине в семье крестьян-середняков. В 1950 году окончила Барановичскую фельдшерскую школу с отличием, а потом 11 лет работала на различных руководящих должностях белорусского здравоохранения. После окончания мединститута 36 лет проработала в 1-й городской клинической больнице, занимая должность заведующей отделением и главного ревматолога Минска. Награждена медалями («Ветеран труда», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина»), почетным знаком Красного Креста и Красного Полумесяца СССР. Именно благодаря работе в Красном Кресте Нина Ефимовна стала невольным участником исторических событий.

Историки и краеведы без труда найдут в рассказе Нины Ефимовны противоречия уже известным историческим фактам: Невада, Киев и пр. Тем не менее наша героиня стала одной из немногочисленных жителей Минска, которые отлично помнят, кем был Ли Харви Освальд на самом деле.

– Нина Ефимовна, почему вас назначили встречать Освальда в Минске?

– С марта 1958 года я работала первым председателем Минского городского комитета Красного Креста, который объединял пять районных комитетов. Уже в 1959 году мы заняли первое место в БССР по качеству работы. Мы обучали и организовывали работу санитарных дружин и поисковых отрядов в учебных заведениях; обучали первой доврачебной помощи и создавали санитарные посты на фабриках и заводах. Активисты оказывали помощь одиноким и больным людям.

Красный Крест (КК) оказывал гуманитарную помощь переселенцам, беженцам и т.п. Поэтому мы имели прямое отношение к приезду в Минск 7 января 1960 года Ли Харви Освальда.

Меня как председателя городского комитета КК за несколько дней до визита вызвал председатель ЦК КК Петр Иванович Баронецкий. На встрече присутствовала заведующая отделом ЦК Нина Евгеньевна Полежаева. Баронецкий сообщил нам, что из Москвы под эгидой КК едет американский солдат-дезертир из Японии, недовольный оккупационным режимом, который установили войска США в Стране восходящего солнца. Баронецкий поручил мне с Полежаевой встретить американца на вокзале.

Мы были крайне озадачены, потому что не знали английского языка. Взяв словари в руки, начали готовиться к встрече.

– Расскажите, пожалуйста, о прибытии Освальда в Минск. Каково было ваше первое впечатление о нем?

– Утром 7 января 1960 года мы встречали Ли Харви Освальда на перроне железнодорожного вокзала. Утро было пасмурным, шел снег, на перроне пусто. Когда прибыл поезд, поспешили к нужному вагону. С волнением ожидали встретить американца. Но увы: из вагона вышли обычные пассажиры, а иностранца среди них не было. Мы обратились к проводнице, и она указала нам на одиноко стоявшего человека. Мы были удивлены: молодой человек среднего роста, тщедушный, одет скромно. На нем было черное драповое пальто молодежного покроя и вязаная шапочка. В руках он держал дешевый саквояж темно-зеленого цвета.

Сначала обратились к нему по-английски, но он ответил на ломаном русском, что владеет разговорной речью. Вместо «Ли Харви» он попросил обращаться к нему «Алексей Робертович».

Мы взяли такси и поехали в гостиницу «Мінск», где для него был забронирован номер. В гостинице «Алексей Робертович» нас снова удивил. Он вел себя развязно: позволил себе непристойное похлопывание по ягодицам дежурной по этажу. Мы сделали ему замечание и объяснили, что это неприлично в нашем обществе, но он ни капли не смутился.

Освальд заселился и спросил, можно ли встретиться с мэром города. И еще поинтересовался, есть ли безработица в СССР.

– Встреча состоялась?

– После переговоров с тогдашним мэром Минска Василием Ивановичем Шараповым было решено принять Освальда в тот же день, сразу после 10 утра. Я и Полежаева сопровождали Освальда к мэру и присутствовали на протяжении всей встречи.

На встрече был мэр, начальник управления кадров совнархоза Дядев, незнакомый мужчина, я и Полежаева, а также переводчица. Освальд сразу отказался от услуг последней, так как сносно говорил по-русски. Его первые вопросы касались безработицы и того, может ли он приступить к работе прямо завтра. Он просил предоставить ему работу на заводе по производству радиолокаторов.

После небольшого обсуждения и обмена мнениями между мэром и представителем совнархоза Освальду предложили работу на нынешнем заводе «Горизонт», в опытном цеху. Освальд был удивлен и очень доволен. Дальше общались в неформальной обстановке, Освальда попросили рассказать о себе, о том, где он научился русскому языку. Мне показалось, Освальд нехотя рассказывал свою биографию, был очень сдержан: сказал, что родился в штате Невада, где жила его семья, но вскоре стал сиротой – родители погибли во время землетрясения. После его призвали в армию и отправили служить в оккупационные войска в Японию. Мол, служба его разочаровала: американские солдаты слишком грубо обращались с японцами. Это и заставило его задуматься, а вскоре дезертировать в Финляндию, желая попасть в СССР. На вопрос, где он учил русский язык, он ответил, что некоторое время жил в Киеве, где и осваивал язык.

– А почему он приехал в Минск?

– Он ответил, что знает, как Беларусь пострадала во время Второй мировой войны, знает, что Минск был почти полностью разрушен. Это и побудило его лично познакомиться с городом и посмотреть, как народ ликвидировал последствия войны. Беседа была недолгой. Ссылаясь на усталость с дороги, он попросил проводить его в гостиницу.

– После этого вы еще встречали Освальда?

– Мы общались с ним два с лишним месяца, так как КК выплачивал ему 1 500 рублей ежемесячно. А это хоть и до деноминации, но на то время были немалые деньги – такую зарплату получал председатель горкома КК. Кстати, выплачивала ему деньги бухгалтер городского комитета КК Регина Антоновна Станкевич, которая и ныне живет в Минске. Кроме того, мы с Полежаевой несколько раз сопровождали Освальда в кино и проводили для него экскурсии по городу.

– А почему общение так быстро закончилось?

– Когда Освальд получил квартиру в «доме "Горизонта"» (сейчас ул. Коммунистическая, 4 – прим. ред.), начал получать достойную зарплату в опытном цеху «Горизонта», наши встречи прекратились.

Последний раз я его увидела случайно в троллейбусе на Ленинском проспекте: зашла на остановке «Цирк» и в салоне увидела парочку. Помню, еще удивилась, что молодой человек обнимал девушку ниже талии, что в то время было крайне вызывающе. На пальце его правой руки была дешевая печатка довольно грубой работы. Я подняла голову и встретилась взглядом с Освальдом. Он меня узнал, поздоровался и представил мне свою девушку Марину. Я удивилась: девушка была красивой, стройной и высокой. Но и сам Освальд изменился в лучшую сторону: повзрослел, возмужал, был чисто одет – белая рубашка с закатанными рукавами, темные брюки. Одежда была отглажена, на нем хорошо сидела. Он уже почти ничем не отличался от нашей молодежи. Только осталась эта подчеркнутая развязность.

Больше я его никогда не встречала. И только 22 ноября 1963 года по радио мы услышали известие об убийстве Джона Кеннеди и причастности к нему того самого Ли Харви Освальда. Я была удивлена, что такой малообразованный, ничем не отличившийся в жизни человек мог иметь отношение к убийству президента.

– Вы верите, что именно Освальд убил Джона Кеннеди?

– Очень сомневаюсь. Хотя Ли Харви Освальд был темной лошадкой. Его ложь о гибели семьи, появление в СССР, пребывание в Минске… Это был сложный человек, но, с моей точки зрения, недостаточно сложный, чтобы иметь прямое отношение к убийству президента США.

Например, ходили слухи, что он не был прилежным работником на заводе, вел разгульный образ жизни.

– Часто пишут, что Освальд пользовался большим успехом у девушек Минска и был чуть ли не иконой для минской молодежи.

– Нет. Освальд не отличался привлекательной внешностью, эрудицией, интеллигентностью, умением одеваться, не проявлял особого рвения к работе. Чем он выделялся среди минских парней, так разве что свободой нравов. Он не был эталоном молодого человека.

– Нина Ефимовна, как в дальнейшем сложилась ваша карьера и судьба?

– Моя судьба сложилась интересно, трудно, но для меня счастливо. После работы председателем ЦК КК я была избрана ответственным секретарем профсоюза медработников. После окончания мединститута работала в первой клинической больнице врачом-ординатором, потом заведовала отделениями, шесть лет была главным ревматологом Минска.

– Вы говорили, что вас очень смущали статьи и передачи о пребывании Освальда в Минске. Почему?

– По разным причинам. Но самое главное – мне не нравится, что некоторые наши СМИ пытаются возвеличить личность Освальда над минской молодежью того времени.