CityDog.by покатался по городу с парой контролеров и узнал, охотно ли минчане оплачивают проезд, до которого часа в Минске проверяют талончики и можно ли откосить от оплаты штрафа.
Начало рабочего дня: 06:30–09:00
Олег Фетисов и Ольга Петрова – сотрудники контрольно-ревизионной службы агентства «Минсктранс».
Их рабочий день начинается в 6:30 утра – к этому времени контролеры собираются в офисе, чтобы получить наряд-задание и выдвинуться на маршрут. В наряд-задании – маршрут на сегодня. Нам предстоит кататься от вокзала до ст. м. «Автозаводская» по Партизанскому проспекту.
Ольга: «Транспорт, который идет по Партизанскому проспекту, может поворачивать в разные стороны. Мы движемся вместе с ним и можем оказаться где угодно. Если задержишься с пассажирами – можешь заехать в какой-то другой район. Так что наряд-задание не говорит о том, что мы можем находиться только на проспекте».
Олег: «Минсктранс» – городское управление, мы имеем право работать по всему городу, а есть еще контролеры парковых служб, они проверяют только транспорт своего парка. На жилетке написано, из какой службы контролер».
Чтобы стать контролером, нужно отработать 10 смен в паре с опытным сотрудником, выучить законы и внутренние инструкции, сдать экзамен. Инструкций довольно много: как беседовать с пассажирами, как выходить из конфликтных ситуаций, как отличить поддельное пенсионное удостоверение от настоящего.
Ольга: «В службе, конечно же, есть психолог. Около года назад у нас ввели обязательное психологическое тестирование при приеме на работу. Нужно пройти тесты, а психолог выдаст заключение, пригоден ли ты. К тому же в службе рассматривают каждую жалобу от пассажиров, и психолог обязательно работает с тем, на кого эта жалоба поступила».
Документы получены, пора выходить на маршрут. На улице темно и мокро, но пассажиров в транспорте уже хватает – Партизанский район едет на работу. Контролеры «Минсктранса» работают посменно, наши герои будут кататься по городу с 06:30 до 14:30, хотя, вообще-то, контролеров можно встретить в любое время, пока работает общественный транспорт. Так что мнение о том, что вечером или ранним утром контролеры работать не имеют права, – заблуждение.
Олег: «Странно, что наши люди очень часто владеют информацией о наших правах и обязанностях – но не знают о своих. Например, наше наряд-задание мы показывать никому не должны, это документ внутренней отчетности. Вся необходимая пассажиру информация есть на жилетах, плюс можно попросить показать удостоверение. И все».
Как только наши герои заходят в транспорт – из него сразу же бодро выскакивает несколько человек. Мы, честно говоря, не думали, что «побег» настолько заметен.
Олег: «Я еще понимаю, когда студенты выскакивают, а когда это солидные дядьки с портфелями или женщины расфуфыренные... На это смотреть смешно. Рассказывают историю, как контролеры захотели проехать в метро и прямо в этих «шкурках» зашли, быстро сбежали по ступенькам и запрыгнули в вагон. И четверть вагона сразу выскочила на перрон! Поезд ушел, а люди стоят, озираются: зачем выскакивали?»
Олег: «Утром большинство пассажиров с проездными билетами, потому что люди едут на работу. Конечно, в рабочих районах, возле заводов больше неприятного в свой адрес услышишь. И там очень тяжело что-то доказать. Вот например: если вы пробиваете в моем присутствии талон – то оттиск недействителен. Если бы стоял блокиратор – такого бы не было, мы вошли в транспорт – и пробить талон не получится. Хотя после введения электронной системы оплаты и блокировка наконец-то появится».
Ольга: «Когда в транспорте есть кондуктор, мы иногда не заходим, хотя, вообще-то, имеем полное право проверить и кондуктора: все ли люди обилечены, не продает ли кондуктор какие-то посторонние билеты и т.д. Если есть нарушения, то на кондуктора составляется рапорт, делается соответствующая отметка в его документах, и он потом понесет наказание».
Ольга: «На остановке к нам всегда можно подойти и купить талончик, а вот в транспорте мы уже отправим к водителю – это его территория. Нам нет смысла продавать там талоны: это замедляет проверку, а прибыль минимальная. Надо продать тысячу талонов в месяц, чтобы начислили 80 000, за каждый талончик начисляют всего 70 или 80 рублей. Хотя и с водителем двоякая ситуация: написано, что он продает билеты. И все же это не его основная функция, так что, если у водителя нет сдачи или билетов – это не освобождает вас от ответственности, потому что пассажир должен заранее заботиться об оплате проезда. И если вас оштрафовали, то вы все равно должны оплатить дальнейший проезд».
В каждом транспорте контролеры обязательно заглядывают в кабину. Они уточняют фамилию водителя и отмечают проверку в его путевом листе. В наряд-задание же записывают табельный номер троллейбуса или фамилию водителя автобуса, время и место проверки.
Разгар рабочего дня: 09:00–13:00
После 09:00 в транспорте становится свободнее, а «зайцев» – больше. Контролеры признаются, что у них есть задание по выписанным квитанциям: раньше нужно было собрать хотя бы 4 штрафа в день, сейчас, после увеличения базовой, достаточно трех.
Олег: «Когда штрафы были по 20 000, я собирал до 30 штрафов в день, сейчас такого уже нет, конечно. 65 000 не у каждого в кошельке лежат. Но когда штрафов было много – у нас действительно были хорошие зарплаты. Вообще, штраф взимается тремя основными способами: на месте по квитанции или оформляется постановление по паспорту, и в пятидневный срок человек может его оплатить. Если пассажир не согласен платить штраф по каким-то причинам – у водителя не было билетов, например, – то составляется протокол. В двух экземплярах, под копирочку, обязательно по паспорту. Протокол отправляется в суд, судья принимает решение, и человеку приходит извещение о том, прав он или нет».
В каждом автобусе и троллейбусе, в которые мы заходим, есть «заяц». Олег и Ольга терпеливо читают лекции: о том, что даже одну остановку ехать бесплатно нельзя, о том, что проездной, забытый дома, – не повод не платить за проезд, и так далее, и так далее. Кого-то высаживают, кого-то заставляют заплатить штраф, кого-то отправляют к водителю покупать талончик.
Олег: «Не бывает такого, чтобы за смену не возникло ни одной конфликтной ситуации. Я бывший военный и люблю говорить, что мы работаем в условиях, приближенных к боевым. И если не поддерживать друг друга, то будет тяжело. Здесь нужно работать в паре. Если один из нас на грани срыва – второй должен ему помочь. Такого, чтобы в пару обязательно ставили мужчину к женщине или кого-то покрупнее к тому, кто помельче, – нет, вопрос скорее в психологической совместимости. Но физическую силу иногда приходится применять: с пьяными, честно говоря, было такое, что просто брал, выводил и на остановке сажал. Но бывает, что очевидно: если выведешь его на остановку – он упадет и под колеса попадет, или люди на защиту становятся: ну не трогайте вы его, пускай доедет. Смотришь по обстоятельствам. В праздник вообще сложно работать: люди едут отдыхать, а тут им на голову контролеры сваливаются. Но мне кажется, что мы на стороне людей, которые добросовестно платят за проезд. Вот сидит старушка или женщина – и у нее уже все оплачено. А с другой стороны – человек, который принципиально не хочет платить. Я прямо говорю: это вопрос социальной справедливости! Если я ничего не сделаю «зайцу» – как мне смотреть в глаза тем, кто купил билеты? Есть люди, которые заявляют: я плачу налоги, поэтому транспорт должен быть бесплатным. И где это, в какой стране мира вы видели бесплатный транспорт? За все нужно платить».
Ольга: «Если человек отказывается платить, мы должны вызвать милицию и удерживать нарушителя до их приезда. А как его удерживать? Человека за руку взял – это уже может быть расценено как нарушение с твоей стороны».
Олег: «Хотелось бы, чтобы нам дали некоторые «полицейские» функции. Или иметь какую-то постоянно действующую договоренность с милицией. На нас как-то вызвали милицию, потому что мы хотели оформить постановление, человек дал нам паспорт, а как только мы начали писать, – решил забрать его назад. Мы говорим: подождите, дайте заполнить документы. А мужчина стал звонить в милицию, мол, мы украли его паспорт. Хотя мы имеем полное право переписывать ваши данные при составлении документов. Милиционеры, которые приехали, не могли нормально объяснить, какие у нас есть права, каких нет – просто не знали. А ведь отсутствие оплаты проезда – это уже административное нарушение, то есть мы – участники административного процесса. Хотя иногда одного нашего вида хватает, чтобы утихомирить пассажиров, так что, бывает, нас просто зовут – кондукторы, водители. Машут: мол, идите сюда!
Ольга: «Есть граждане, которые очень любят вмешиваться, объяснять, правы мы или нет. Хотя есть статья Административного кодекса о вмешательстве в работу контролирующего органа. И там штраф – до 10 базовых величин. У нас и правила с собой есть, но не все ведь их хотят читать».
Мы тем временем подъезжаем к вокзалу. Ольга и Олег идут с наряд-заданием отмечаться в диспетчерскую службу. Таких отметок должно быть несколько в течение дня. Пока прогуливаемся до офиса, контролеры рассказывают, зачем их коллеги прячутся от прибывающих автобусов.
Олег: «Мы так не делаем, как-то неудобно, что ли, но других контролеров можно понять. Светиться лишний раз не хочется: все-таки контролеры раздражают, мы стоим как пугало на остановке».
Ольга: «Любая контролирующая служба никому не доставляет удовольствия. И поэтому, если вы хотите результат – нужно быть не настолько заметными. Хотя от нас и так всеми способами стараются сбежать. Бывает, двери пытаются выломать, а один раз парень отказался платить штраф и выскочил в люк!»
Окончание рабочего дня: 13:00–14:30
Олег: «Иногда один и тот же автобус контролеры могут проверить дважды. Если маршрут длинный – может просто пересечься участок. Или контролеры заехали на соседний участок: вот у нас Партизанский проспект, но мы сегодня были в Чижовке. Хотя есть кто-то, кто сегодня работает именно в Чижовке».
Ольга: «На конечных остановках очень часто возникает вопрос, имеем ли мы право выпускать пассажиров через одну дверь. Имеем! Но есть нюанс – наполняемость транспорта. Если около 10 человек – можем через одну дверь проверять, 20–25 человек – через две двери. А полный транспорт мы вообще не будем проверять таким образом, потому что это значит слишком задерживать людей».
Олег: «На конечных пунктах проще работать, здесь больше рычагов давления. И двери можно закрыть, и милиция быстро приезжает. Так в транспорт заходишь – и все улыбаются: «Нет у нас ничего, и что ты сделаешь?» А тут заходишь – и улыбаешься ты: «Куда вы денетесь?»
Ближе к окончанию рабочего дня контролеры начинают постепенно съезжаться к офису. Кто-то по дороге еще проверяет проездные документы, кто-то просто доезжает до места назначения. Олег и Ольга сегодня проверили почти 60 автобусов и троллейбусов, собрали 6 штрафов и выписали 2 постановления.
В конце рабочего дня деньги и наряд-задание нужно сдать, пройти медицинское освидетельствование.
Ольга: «Конечно, работа эмоционально тяжелая. Как, наверное, и любая работа, связанная с общением, с людьми. Бывает, возникают особенно неприятные ситуации, которые потом долго не можешь забыть. Поэтому хотелось бы, чтобы к нам тоже относились по-человечески. Честно говоря, часто так выматываешься на работе, что она потом даже снится!»
Фото: CityDog.by.