Наш эксперимент: легко ли быть беларускамоўным в Минске?

Минчанка Лиза учится на истфаке и разговаривает по-белорусски. В смысле не просто «знает, понимает, но стесняется говорить “из-за стыдных ошибок”»: девушка говорит, думает, видит сны по-белорусски. Тем интереснее было пройтись с Лизой по Минску, наблюдая, как она решает мелкие повседневные дела, и фиксируя реакцию окружающих на просьбы и вопросы на роднай мове.

– Складана акрэсліць, з якога часу я размаўляю па-беларуску. Часта людзі распавядаюць: я схадзіў на нейкае мерапрыемства – мяне пераклініла. У мяне такога не было. Белмова мне яшчэ ў школе падавалася прасцейшай. Потым я апынулася ў ліцэі на гістарычным, а потым – на беларускамоўнай плыні гістфака. Тут ужо прыйшло разуменне, што, калі вучышся па-беларуску і абмяркоўваеш вучобу з сябрамі, неяк больш натуральна размаўляць па-беларуску і з імі. Такім чынам, да мовы я прыйшла проста таму, што ў нейкі момант мне так стала прасцей.

Первым в нашем списке значится ЦУМ – мы направляемся в отдел с ленточками, пуговицами и нитками. Очень долго выбираем и просим Лизу стараться развести продавщиц на беседу, задавая уточняющие вопросы. Отстояв огромную очередь, подходим к прилавку и просим «чырвоную стужачку і гузікі». 

Продавщицы в лице не меняются, невозмутимо приносят все, что мы попросили, но на дополнительные вопросы и комментарии реагируют молча – разговора с ними явно не получается. Дамы ведут себя не слишком приветливо, но к языку это отношения не имеет – кажется, они такие всегда и со всеми. По ходу дела Лиза поясняет свою непринципиальную позицию по отношению к языку: 

– Калі я размаўляю па-беларуску і бачу, што чалавеку няёмка, мова стварае відавочную перашкоду ў разуменні, мне прасцей перайсці на рускую. Я зусім не змагар. Я ведаю шмат беларускамоўных, якія ідуць як на амбразуру, іх не разумеюць, а яны ўсё роўна размаўляюць выключна па-беларуску. Можа, гэта і правільна? Але ж, калі я бачу неадэкватную рэакцыю і не магу проста прыпыніць размову, бо мушу вырашыць нейкае пытанне, мне прасцей перайсці на рускую. І ў гэтым многія мяне папракаюць і будуць папракаць, маўляў, трэба ісці да канца.

Мы спускаемся на этаж ниже и подходим к прилавку с носками и колготками. Решаем, что нужно быть настойчивее и не упрощать жизнь продавцам хотя бы во время эксперимента. Просим Лизу повредничать и попросить «шкарпэткі» – сложное слово, которое, как мы ожидаем, продавщица не поймет. Лиза спрашивает, но продавщица без проблем все понимает и продает. 

– Здараецца, калі звяртаешся да прадавачкі ў краме са словамі «калі ласка», бачыш, як у яе бровы паўзуць уверх, але, калі ты далей нармальна патлумачыш, што табе трэба, яна зразумее, супакоіцца і ўсё цудоўненька табе прадасць, – комментирует наши первые покупки Лиза. 

Следующий в нашем маршруте – торговый центр «Московско-Венский». Мы довольно долго и бесцельно бродим, сомневаясь, заходить куда-нибудь или нет. Несмотря на то, что в ЦУМе все прошло достаточно гладко, мы почему-то не можем заставить себя зайти ни в один магазинчик: то нам не нравятся витрины, то думаем, что это не подходящий для коммуникации продавец. 

Решаем, что надо уходить из торгового центра, и натыкаемся на магазинчик с надписью «Мой модны кут». Заходим и спрашиваем размер понравившегося платья. Услышав белмову, продавщица радостно улыбается. После мрачноватого ЦУМа улыбающаяся девушка-продавец явно поднимает наш боевой дух.

– Пачынаючы размову па-беларуску, ты мусіш разумець, што так ці інакш звяртаеш на сябе ўвагу. Калі ты гатовы да гэтага штодня, няма ніякай праблемы. Але часам ідзеш і, напрыклад, кепска сябе адчуваеш ці табе не падабаецца, як сёння выглядаеш, ты не хочаш, каб палова крамы павярнулася паглядзець, а хто тут такі. У такім выпадку мне прасцей звярнуцца па-руску і хуценька сысці. 

Заходим в банк, где Лизе нужно поменять деньги и заплатить за мобильный. Оказывается, в банках все обычно проходит очень вежливо: сотрудники неизменно корректны. Все дела сделаны быстро и без проблем. Становится по-хорошему «ніякавата»: неужели неадекватное отношение к белмоўным в Минске – всего лишь миф?

Заходим в «Штолле» за кофе. Пока сидим и ждем официанта, вспоминаем, что, по отзывам, персонал здесь не самый приятный. Ожидаем, что нам все-таки испортят настроение. Лиза заказывает за всех, а мы внимательно следим за реакцией официантки. Последняя держится приветливо, но, кажется, не очень понимает, о чем идет речь.

– Нам, калі ласка, каву і гарбату з рамонкамі, – на каждом слове официантка нервно заглядывает в меню, пытаясь понять, что имеется в виду. Но худо-бедно заказ сделан. Вопрос «А ці можна ў вас паліць?» снова ставит девушку в тупик, но она продолжает вести себя вежливо и не демонстрирует ни тени раздражения. Лиза тоже держится молодцом, расспрашивая девушку-официантку, – так мы начинаем входить во вкус эксперимента.

Пока пьем кофе, Лиза рассказывает байки: 

– Вельмі смешная гісторыя была ў адной кавярні, дзе я замовіла каву. Дзяўчына-афіцыянтка занатавала, а потым пытае: «А вам полусладкое или брют?» Канешне, адчуванне таго, што цябе могуць не зразумець, уплывае. Я пачала ў пэўныя моманты свядома пераходзіць на трасянку. Напрыклад, звяртаешся, бачыш гэтыя бровы і адчуваеш, што чалавек не дужа рады твайму «калі ласка». Была б я змагаром, ішла б да канца: «Мне, калі ласка, панчохі і тэчку». Можна так зрабіць, а можна сказаць не «тэчку», а «папку». І тады чалавек лёгка зразумее, што ты яму кажаш. Наступным разам, можа, не будзе сустракаць цябе такім жудасным тварам.

По ходу кофепития решаем, что эксперименту нужна настоящая острота: идем в спортивно-оздоровительный центр «Олимпийский». Перед нами типичная женщина средних лет, работающая в госструктуре. Понятно, что, в отличие от официантов и продавцов, она может быть не очень заинтересована в вежливом обращении, а значит реакция может оказаться интересной.

Лиза спрашивает про абонементы в бассейн на «красавік». «Апрель?» – недовольно переспрашивает женщина в окошке. И, кажется, в этом вопросе нет частной белорусофобии, но есть общее клиентонедолюбливание. 

Решаем проверить реакцию случайных прохожих – Лиза должна подойти и спросить, на какой трамвай ей нужно сесть. Первым нам попадается молодой парень, который улыбчиво и приветливо объясняет, как проехать. Еще бы не улыбнуться красивым и загадочным девушкам.

Нам, конечно, приятно, но дальше решаем выбирать людей постарше и тех, чьи реакции могут оказаться сложнее. Подходим к пожилой неулыбчивой женщине, предугадывая, что она, возможно, и вовсе нас не поймет. Но получаем исчерпывающее, хотя и неулыбчивое, объяснение.

Вообще, за эти два часа эксперимента складывается впечатление, что на использование мовы никто просто не обращает особенного внимания. Хотя нет: подходим к мужчине средних лет, который широко улыбается в ответ на наш вопрос, и понимаем: мова все-таки не осталась незамеченной.

– На мяне ніколі з кулакамі не кідаліся. Можа не зразумець кіроўца, калі просіш спыніць маршрутку. Я аднойчы так праехала прыпынак – кіроўца проста не паспеў зрэагаваць. Думаю, у іх проста разрываецца шаблон, калі кажаш: «На наступным прыпынку». А калісьці ехала ў маршрутцы і заўважыла, што ў яе садзіцца вядомы беларускі паэт. Я так сачу за ім і думаю: цікавенька, а што ён зробіць? І вось мы едзем, едзем, і потым доўгачаканае: «Остановите, пожалуйста, на следующей».

Мы тем временем садимся в трамвай и напоследок пристаем с вопросом еще и к кондуктору. Она реагирует невозмутимо, объясняет, как доехать, и уходит. Мы сдаемся: поговорив почти с двумя десятками человек, ни разу не встретились с неадекватной реакцией.

– Я лічу, атрымалася ўсё цудоўна. Глабальных непаразуменняў не было. Мінакі на беларускую мову рэагавалі цалкам адэкватна. Некаторым было шчыра пофіг, як да іх звяртаешся, хтосьці пачынаў міла ўсміхацца – спадзяюся, менавіта пачуўшы зварот па-беларуску. Хіба часта вам усміхаюцца ў адказ на пытанне? Нават дзеля гэтага варта праявіць свае моўныя здольнасці. Карацей, няма чаго баяцца! Размаўляць па-беларуску, прынамсі ў Мінску, – прыемна і не балюча!