Наши читатели поделились историями о детских травмах и родительских паттернах поведения. Эти откровения стали отправной точкой для разговора с психонейроэндокринологом Натальей Навроцкой о комплексах из детства, родительских убеждениях, а также о том, откуда они берутся и что с этим делать.
Сначала – несколько историй от наших читателей
кристина
30 лет, мама
– 7-й класс. В школу во вторую смену. Я делаю уроки. Не решается задача по математике. Иду к маме. Она что-то готовит на кухне. Я сажусь за стол с тетрадками и учебником. Я не помню, как долго мы вот так сидели, но, судя по всему, я тупила конкретно, и мама начала злиться.
На столе лежат фрукты. Мама объясняет на яблоках. Кажется, в тот момент мне показалось, что я вообще никогда не пойму задачу и лучше я просто тихо пересижу эту тему. Когда на очередной вопрос «сейчас понятно?» я снова ответила «нет», яблоки полетели в меня. Яблочный сок забрызгал тетрадь и учебник.
Я плачу, чувствую, как становится меньше воздуха. Мама кричит, но через какое-то время начинает меня утешать, дает выпить воды. Я обедаю и ухожу в школу.
В общем, сегодня, через столько лет, я не помню, чем там все закончилось с математикой. Я помню ощущение страха и шока. Вуз я выбирала, только бы там не было математики. Математика – это сложно, все равно у меня никогда не получится.
На маму я, конечно, не злюсь. Наверное, в той ситуации она не могла повести себя иначе. Когда меня раздражает поведение моего малолетнего ребенка, я тоже хочу на него накричать. Это самая первая реакция.
андрей
31 год, отец
– Мне лет 8. Домой со двора надо было вернуться в определенное время, или тебя просто звали с балкона: «Андрей! Домой!» Мобильных телефонов тогда же не было. Восемь вечера – нужно возвращаться. А мне только-только удалось наладить тет-а-тет с Олькой, которая мне давно нравилась. Мы учились в одном классе и жили в одном дворе.
Где-то вдалеке с балкона разрывается мой отец, но я его не слышу. Мы с Олькой сидим на заборчике, воркуем. Меня куражит от успешного подката. Вдруг появляется разъяренный батя с ремнем, орет и вваливает мне по жопе. Прямо при Ольке. Я не плакал, но было ужасно обидно. Батя, конечно, перегнул. Можно было бы мне дома ввалить.
Я боялся, что Олька подумает, что мой батя неадекват. Правда, с ней мы хорошо общались до 9-го класса, пока учились вместе.
Лет до 13 я часто получал, например, за плохое поведение в школе. Сегодня в адекватном состоянии я не хотел бы копировать поведение родителей, но не знаю, что будет, если меня накалить. Это еще никому не удавалось.
Вот что говорит по поводу этих случаев экспертка
Наталья Навроцкая
руководительница Центра иммерсивной психологии CleverPoint, основательница mamexpert.by, врач-психонейроэндокринолог
– Как часто мы, действуя из лучших побуждений, сами того не желая, наносим травму своим детям. И в первой истории мы видим результат – избегающее поведение девочки, которая свою жизнь строит так, чтобы не сталкиваться с ситуацией, которая может вызвать те самые, невыносимые по своей интенсивности, детские эмоции.
Причиной такого избегания может быть формирование одной из схем:
- «схема дефективности», когда она чувствует себя неспособной, ничтожной и плохой,
- «схема недоверия/ожидания жестокого обращения», когда подсознательно она ожидает оскорбления и обмана от других людей,
- «схема неуспешности», когда она уверена, что потерпит неудачу, и не верит в себя.
Именно родители чаще всего по своему незнанию являются причиной формирования детских схем (комплексов) у ребенка. И здесь выбор за нами: действовать автоматически, по своим записанным в детстве алгоритмам, или научиться понимать в первую очередь себя, свои эмоции; научиться давать экологичный выход агрессии и затем распознавать, разделять и понимать эмоции ребенка.
Почему ваши детские модели поведения воспроизводятся во взрослой жизни и транслируются на ваших детей – хотя вы знаете, что это неправильно?
Унаследованный от родителей паттерн можно сравнить с катанием с горки. Когда катимся первый раз, мы можем поехать в любую сторону. Съехали один раз, второй – появилась колея, выбраться из которой не так просто.
Если человек не работает над собой, чаще он действует автоматически по двум сценариям: либо копирует своих родителей, либо действует от противного.
Если не обучаться, мы так и передаем свой «багаж» сыновьям и дочерям. Помните, как в детстве вы говорили сами себе: «Я никогда не буду так делать, как мама или папа», а потом замечаете себя, действующего точно так же в подобной ситуации.
Каждый ребенок приходит в мир со своими задачами и талантами. Миссия родителей – увидеть, в чем гениальность твоего ребенка, помочь развить ее, научить ребенка видеть множество возможностей и действовать разными стратегиями.
Так что риски более чем очевидные: подавить уникальность своего потомка и неосознанно навязать ему или ей свой сценарий, свою модель построения отношений.
Как вообще закладывается паттерн и почему он такой сильный?
Доказано, что в головном мозге информация воспринимается двумя базовыми путями, которые сформировались эволюционно.
Первый: подкорковый путь (в этом плане мы схожи с животными). Он более быстрый, но грубый. Поскольку резкие всплески эмоций или часто повторяющиеся ситуации влияют на выстраивание нейронных сетей, мозг научается с ходу определять ситуации, похожие на пережитые в детстве.
Например, ребенок хочет отстоять свое желание: «Хочу на качели!», но мать или отец резко запрещают идти гулять. Он шумит, выражает эмоции и получает наказание и отвержение от родителей. И, если эмоции были сильными или подобные ситуации повторялись много раз, ребенок научается: для того чтобы родители его любили и принимали, нужно сидеть тихонько.
В будущем, когда мы попадаем в ситуацию, которую наше подсознание оценивает как похожую на эту, снова и снова срабатывают старые, детские способы защиты. Они заставляют нас уходить в самозащиту и реагировать негибко в ситуациях, похожих на те, которые наносили нам вред в детстве. Но сейчас, во взрослой жизни, они нам уже не помогают, а мешают успешно удовлетворять потребности в важных ситуациях.
Так, во взрослом возрасте, когда уже можно и нужно отстаивать свою точку зрения, у человека включается та же автоматическая реакция – он молчит. Потом приходит домой, и начинается: «Почему же я так не сказал? Надо было еще вот это сказать!» А все потому, что сработал автоматический путь, который записался еще в детстве.
Второй путь – префронтальная кора – включается, когда мы принимаем решение обдуманно. В этом случае нейронные сети более длинные и содержат больше синапсов, чтобы обработать информацию.
Классический пример: человек видит веревку – информация идет и в подкорковый путь, и в префронтальную кору. Подкорковый путь быстро оценивает ситуацию, и человек «отскакивает». Но за это время он понимает: «А, это веревка», – однако с точки зрения эволюции лучше отскочить от веревки, чем ждать, пока укусит змея.
Изначально оба способа восприятия информации задуманы во благо. Против нас они начинают работать, когда мы не видим разнообразия возможностей и выбора.
Какие детско-родительские комплексы характерны для белорусов?
Эпигенетика говорит, что наследование идет на три поколения, то есть на нас непосредственно влияет то, что происходило с нашей бабушкой.
Условия жизни наших бабушкек после революции и двух войн не способствовали развитию эмпатии. Они жили на уровне «выжить» и никак не думали об эмоциональной поддержке своих детей. В таких ситуациях в меньшей степени работают те уровни мозга, которые отвечают за эмпатию. Соответственно, наши мамы и папы выросли достаточно холодными.
Для нашей культуры свойственно перекладывание на ребенка своих нереализованных желаний. А еще есть такое: «Я свою жизнь в тебя вложила!» – матери пытаются прожить жизнь только для ребенка.
И, конечно, исторически-гендерные стереотипы: отец должен зарабатывать, а мать – вести хозяйство. Современные отцы, что меня очень радует, готовы участвовать в развитии своих детей и активно интересуются темой.
И что с этим теперь делать?
Как говорится, человек идет в перемены, если боль от текущего состояния больше страха перемен. Мы не рабы своего подсознания и, условно говоря, можем родиться второй раз, научившись распознавать скрытые автоматические механизмы работы подсознания, включая думающий мозг.
Вот прикладные работающие техники.
Копинговая карта: записывать эмоции и возвращаться к этим записям, чтобы понять себя
- В дневник эмоций мы записываем ситуацию, которая вызвала у нас грусть, злость, ощущение потерянности или агрессию.
- Дальше описываем, что сейчас чувствуем, что происходит у нас в теле и как мы себя ведем. Когда человек научается видеть свои эмоции, ощущения в теле, мы распознаем автоматическую мысль, которая промелькнула у нас в голове и вызвала эти реакции.
- А затем раскручиваем, на чем основана эта мысль, на каких правилах жизни и глубинных убеждениях.
- Далее формируем на это взрослый рациональный ответ.
Например, у человека сформирована «схема покинутости», а это значит, что в детском возрасте он не получал безопасности, защищенности и предсказуемости. Во взрослой жизни, когда эта схема срабатывает, у человека возникает чувство, что он в опасности, одиночестве, никто не может обеспечить ему эмоциональную поддержку, и возникает мысль «я никому не нужен, мне суждено всю жизнь быть одиноким».
На это можно заранее написать рациональный ответ: «Да, у меня сейчас нет партнера, но я знаю, что это временная ситуация, и моя активность поможет мне решить этот вопрос».
Или другой пример. Если у человека есть «схема дефективности», что часто развивается при чрезмерной критике со стороны значимых взрослых, то при срабатывании этой схемы он чувствует себя неоцененным, ничтожеством, несовершенным. В ответ на малейшую критику в свой адрес у него возникают автоматические мысли: «Меня хотят обидеть», «Меня унижают» «Я недостаточно хорош», «Я ошибка природы». Рациональным ответом может быть: «Я ценен сам по себе, я имею право на собственное мнение, и этот человек имеет право иметь собственное мнение».
Основное условие действенности копинг-карточки – чтобы человек мог иметь ее при себе все время и (или) мог иметь к ней быстрый и легкий доступ.
Или еще пример: если у человека есть «схема подавления эмоций», которая возникает, если родители требовали тотального послушания и не одобряли проявления эмоциональных реакций, стыдя ребенка за проявление чувств, «мальчики не плачут», то во взрослой жизни человек чрезмерно подавляет свои спонтанные эмоции и действия. А так как эмоция уже есть, физиология отреагировала (например, при гневе сердце бьется чаще, артериальное давление поднимается, дыхание учащается), но человек никак не проявляет ее вовне, оставляя внутри тела, это ведет к нарушениям работы органов и систем организма.
Как сказала психологиня Джудит Герман, «или ты говоришь о своем опыте словами, или ты говоришь о своем опыте симптомом. Но ты в любом случае о нем говоришь».
В этом случае важно научить человека распознавать свои чувства, принимать свою эмоциональность. И здесь правильным будет не подавлять чувства, вызывая эффект сжатой пружины или перекачанного колеса и взрыв в ответ на очередной минимальный стимул («эффект бабочки»), а распознавать и называть свою эмоцию, как бы выпуская напряжение, стравливая воздух, проговаривать ее: «Я сейчас раздражен», «Я грущу».
Техника осознанности: я здесь и сейчас
Мы отделяем себя от потока мыслей и погружаемся в состояние момента. Мысли как водопад: мы можем стоять под ним, а можем отойти в сторону и рассматривать их – с интересом и безоценочно. Таким образом мы создаем паузу между ситуацией и реакцией.
Мы большую часть времени думаем либо о прошлом, перебирая события в памяти, или раздумываем о будущем, а жизнь – здесь и сейчас, все в нашей жизни происходит в настоящем.
Как часто мы пропускаем эти самые интересные, живые моменты, занятые чередой мыслей?
Дыхательные и релаксационные методы
Известно, что при стрессе у нас вырабатываются гормоны стресса и активируется симпатическая нервная система, а для отдыха и восстановления сил нам нужно включить парасимпатическую нервную систему.
Когда мы дышим медленно, животом, мы активируем парасимпатическую нервную систему и успокаиваемся. Выдох длиннее, чем вдох, поможет ввести себя в более комфортное состояние.
Перед тем как накричать на ребенка, имеет смысл сделать два вдоха-выдоха и осознанно решить, нужно ли это делать.
«Я-сообщение»: «Я расстраиваюсь, я огорчаюсь, когда вижу незастеленную кровать»
Если мы хотим добиться, чтобы ребенок застлал кровать, вместо «ты неряха, опять не застлал кровать» говорите: «Я расстраиваюсь, я огорчаюсь, когда вижу незастеленную кровать». Дети «делают пакости» не потому, что хотят специально нам насолить, а потому что в них есть энергия и они таким образом ее выплескивают.
Дети хотят видеть маму радостной и счастливой; когда они слышат, что мама расстроена, на них действует уже это.
Попробуйте разговаривать с трехлетками «я-сообщениями», называть эмоции – и посмотрите на реакцию.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.