До и после: как выглядят медсестра, доктор и спасатель до и после 24-часовой смены

С Ириной мы договорись о встрече незадолго до начала смены, на 7:40 утра. По дороге проходим здание Академии наук, которое одним своим видом и графитовой подсветкой пасмурным утром погружает тебя в легкий гранж. Пройдя еще немного, видим надпись на полукруглом здании, и лишь одно слово «онкологический» заставляет трепетать. «Это медработник или будущий пациент?» – от этого вопроса становится еще тяжелее.

В свое время Ирина окончила Минский государственный медицинский колледж и после отработки осталась работать в онкодиспансере. В дальнейшем она планирует продолжить обучение, но стать врачом – нет, такого желания у девушки пока не возникает.

– Мне нравится моя профессия, работаю уже пятый год. Стандартная смена с 8 утра до 8 утра, сутки через трое. В первой половине дня мы проводим обследования, работаем с назначениями врачей. Сейчас стало полегче, на посту две медсестры, а раньше работали по одной. Основная сложность – работа с людьми, ведь мы все разные, а тут еще у людей серьезные заболевания. К каждому приходиться искать свой подход. Конечно, хорошо, когда пациент веселый и с юмором, но бывают замкнутые и хмурые, к ним порой и подойди страшно.

– Как, думаете, сложится ваша предстоящая смена?

– Точно могу сказать, что смена будет не из легких: во-первых, понедельник, – смущенно улыбается Ирина, – а во-вторых, операционный день. Будет проводиться много обследований, будем готовить пациентов к операциям, нужно перевозить их в другие корпуса. И дело даже не в сложности операций, а в их количестве. Надеюсь, все будет хорошо.

И вот опять утро, знакомая надпись на здании, легкий запах запеканки и манной каши разносится по коридорам. Мы пришли к Ирине узнать, как прошла ее 24-часовая рабочая смена.

– Как всё прошло?

 – Вы знаете, смена прошла хорошо, даже спокойно. Ничего экстренного не случилось, такому всегда радуешься. Днем, как и рассказывала, мы в основном занимались обследованиями и подготовкой к операциям. Ночью, так как у нас плановое отделение, особо ничего не происходило, наблюдали за пациентами и оказывали первую помощь. Но так не всегда, все зависит от смен: бывали тяжелые, когда приходилось наблюдать всю ночь за особо тяжелыми пациентами, полностью контролировать их самочувствие.

– Сложно работать с людьми, у которых настолько тяжелые заболевания?

– Я считаю, что моя работа в онкологическом диспансере от других медицинских учреждений не сильно отличается. Единственное, в психологическом плане бывает тяжело. Особенно в выходные дни, когда у пациентов много посетителей: замечаешь, как страдают не только больные, но и их родственники, близкие – от этого вдвойне сложно. Но по долгу профессии приходится справляться и работать дальше.

Заходим через проходную, впереди небольшие одноэтажные домики – без надписи и не разберешь, что ты на территории больницы. Мы пришли к врачу-инфекционисту, который в ближайшие сутки будет оказывать помощь пациентам в отделении и дежурить в приемном покое.

Стать врачом Артем Игоревич мечтал с детства, хотя осознанно принял решение в 9-м классе, когда начал целенаправленно готовиться к ЦТ. Он ни разу не пожалел о принятом решении. Правда, поначалу парень планировал быть акушером-гинекологом, потом хирургом, но выбрал все-таки терапевтическую специальность.

На распределении получил место в стационаре: «Многие хотят работать именно в больницах, здесь всегда интереснее. В нашей больнице оказывают помощь пациентам с различными видами инфекций, а конкретно наше отделение оказывает помочь ВИЧ-инфицированным, включая лиц на разных стадиях СПИДа. Помимо работы в отделении у нас есть обязательные дежурства, как у любого врача, их примерно 3-4 в месяц. По желанию можно брать дополнительные дежурства. Тогда получается, что мой рабочий день начинается с 8 утра в отделении, затем с 15:00 я начинаю дежурство в приемном покое до 8 утра следующего дня».

– Как, вы думаете, сложится ваша предстоящая смена?

– Смена на смену не приходится, поэтому сложно сказать. Бывает, когда все спокойно, и мы на дежурстве ночью можем немного передохнуть. Дежурю я в приемном покое, и к нам могут поступить пациенты, скажем так, разными путями: по направлению поликлиник, по направлению скорой медицинской помощи, по направлению и переводу из других больниц и самостоятельно. Поэтому сложно сказать, что нас ждет сегодня.

Артем Игоревич любезно начинает с нами беседу, но по глазам видно – он уже устал. С осторожностью спрашиваем:

– Как прошла смена?

– С 8 утра работал в отделении. Обычная текущая работа: врачебный обход, работа с медицинской документацией, производственные и организационные вопросы. А уже в приемном покое с 15:00 и до 2 ночи принимали пациентов, оказывали необходимую помощь. Потом был перерыв на отдых. В 4 часа прибыла еще одна пациентка, и до семи больше никого не было, а дальше нужно было подготовиться к сдаче смены.

Такую смену можно назвать несложной.

– Тяжело работать с ВИЧ-инфицированными, это какая-то особая категория пациентов?

– С нашими пациентами есть много вопросов: общество не до конца принимает диагноз «ВИЧ», и многие относятся к ним с опаской. У нас есть несколько категорий больных: например те, кто подвержен наркозависимости и после внутривенных инъекций заразился ВИЧ. Не скажу, что этот контингент тяжелый, он скорее проблемный, потому что с их зависимостью нужно бороться.

Но не нужно их клеймить из-за того, что они наркоманы и какие-то плохие, нет. Мы понимаем, что бросить наркотики для них очень тяжело, поэтому стараемся в этом помочь.

Еще один контингент – люди, которые заразились ВИЧ половым путем. И здесь вовремя нужно с пациентом поговорить и объяснить, что ВИЧ-инфекция – не приговор. Если выработать правильную привычку по приему необходимых лекарств, которые на сегодня нужно пить пожизненно, то они могут прожить полноценную жизнь, как любой другой человек. Даже детей могут рожать здоровых.

Но не всегда получается достичь такого результата, – с огорчением рассказывает наш герой, – некоторые люди просто не хотят принимать тот факт, что они ВИЧ-инфицированные. Отчасти потому, что на тот момент они прекрасно себя чувствуют, информация дается им с трудом. Некоторые находят неверную информацию в СМИ или в интернете, что ВИЧ не существует. Но когда через время они опять к нам поступают в более тяжелых стадиях, необходимо прилагать большие усилия и ресурсы – и не всегда мы можем их спасти.

В первое время мне было немного сложно, но сейчас адаптировался. Хотя еще в студенческие годы, подрабатывая на «скорой», дал cебе установку не принимать все близко к сердцу. Моя задача – лечить, и все эмоции нужно оставлять дома. Если ты сработал как врач правильно и вовремя, ты видишь результат своей работы. Что может быть лучше?

На здании напротив «Минск-Арены» виднеется надпись «МЧС». В ангаре стоит несколько красных машин, рядом развешана форма спасателей – так ее удобнее надевать в экстренных случаях.

Сергей признается, что от дома до работы ему очень-очень близко: этажом выше находится общежитие, где он с семьей и живет.

– Как я стал спасателем? Очень просто: я родился в пожарной части, –  смеется наш герой. – Мой отец работал в Главном управлении военизированной пожарной службы МВД. Мы тоже жили в общежитии, оборудованном в пожарной части. На службе я с 2003 года, а буквально год назад меня перевели и назначили на должность заместителя начальника.

Мой основной график – 8 часов, но по факту, так как я руководитель службы пожаротушения в районе, мой график 24 часа 7 дней в неделю. В мои обязанности входит не только бумажная и аналитическая работа, но и выезд на пожары как в рабочее, так и в нерабочее время. Таким образом, выезжая вместе с бригадой, на месте я курирую работу по пожаротушению.  

Я альпинист и в нашем гарнизоне курирую подготовку высотников. Сейчас создана специальная группа на базе нашего подразделения, которая совместно с авиацией МЧС будет осуществлять беспарашютное десантирование на высотные здания, в труднодоступные места, куда не может попасть техника, но срочно нужна помощь спасателей.

– Как, думаете, сложится ваша предстоящая смена?

– Плохих предчувствий нет. Хотя случалось, когда я где-то нутром понимал, что сегодня может что-то произойти. Зачастую это чувство не подводило. Бывало даже приходил домой и не ложился спать, думал, подожду часок-другой, мало ли придется выезжать. А иногда заранее вывешивал свою форму – так, на всякий случай, чтобы потом долго не одеваться. Правда, сейчас самый тревожный период – предновогодний, когда люди расслабляются и отдыхают, поэтому ждать можно чего угодно.

Но есть у нас и приметы: например, не принято во время обслуживания машин до блеска натирать мигалки.

– Как прошла ваша смена?

– Нормально. Нам сейчас помогает погода – плюсовая температура. В прошлые годы в это время были большие морозы: часто лица без определенного места жительства разжигали костры в заброшенных зданиях, на чердаках, в подвалах. Люди выходили на тонкий лед, проваливались в воду – мы тоже в таких случаях помогаем. 

– Что самое сложное в вашей работе?

– Скажем так, если все близко принимать к сердцу – сложно все. Лично мне тяжело дается бумажная работа – боевая меня больше привлекает. Но и о физической не нужно забывать: приходится работать в экстремальных температурах. Зимой промокаешь и мерзнешь, летом в боевой одежде в тридцатиградусную жару в 20 метрах от горящего дома умираешь от жары – это колоссальная нагрузка на организм. И необходимое оборудование, костюм добавляют веса в 20 килограмм, а в это время нужно куда-то лезть, бежать и т.д. Именно поэтому хорошая физическая подготовка – один из критериев отбора в нашей профессии.

Часто сталкиваешься с неадекватным поведением людей: либо это алкогольное и наркотическое опьянение, либо эмоциональные срывы, шок и паника. В этой части работы помогает лишь жизненный опыт.

Когда я начинал свою службу, было тяжело видеть изувеченных людей или гибель на пожаре. Сейчас я научился абстрагироваться и выполнять свою работу, чему учу и своих подчиненных – иначе долго не протянешь.

– Какой случай из вашей практики вам запомнился больше всего?

– В 2008 году, когда я был командиром отделения в Советском районе, мы выезжали на тушения горевшего коттеджа в Боровлянах, нас вызвали на помощь. Это был обычный пожар – единственное, дом оказался очень большим с нестандартной планировкой. Я с товарищем проводил разведку внутри дома на третьем этаже, а наш коллега находился на лестнице. И вдруг произошел взрыв. Позже выяснилось, что хозяин дома хранил на третьем этаже газовые баллоны, бочки с краской и прочие легковоспламеняющиеся жидкости. Такого мы не ожидали: чтобы в жилом помещении на верхнем этаже хранилось столько горючих веществ.

После вспышки мы с товарищем уже спасали друг друга: он выкинул меня в окно, я вытащил его. Мы получили серьезные ожоги, причем мой товарищ оказался в худшей ситуации: два месяца лежали в ожоговом отделении.

После выписки я сразу уехал на сборы: когда к этой работе прикипаешь – ничего не страшно и не сложно.

ООО «Оптимум Бивай», УНП 191897525