Квартиросъемка: 4-комнатная квартира, где в одной половине живет кот, а в другой – настоящая студия

СПАЛЬНЯ

– Это квартира моей бабушки. Последние лет десять ее сдавали туркменкам из мединститута, а поскольку она четырехкомнатная, то больше напоминала общежитие. Тут все было в настолько ужасном состоянии, насколько только можно представить, – рассказывает Максим.
 

«Мы называем эту дверь без стекла порталом в Советский Союз»

– А до этого мы снимали очень классные квартиры: сначала двухуровневую, потом «сталинку». Хозяйка нам даже сказала: «Сдаю надолго, вы хоть детей здесь можете рожать», но через три месяца у нее резко изменились планы, так как срочно понадобились деньги на яхту.

Переезды – это всегда так мучительно, тем более что у нас много оборудования. Поэтому мы решили, что пусть лучше у нас будет не такой красивый, зато свой угол. И все-таки, когда я приехала сюда первый раз, тихонько села на стульчик и заплакала. Первое впечатление было: «Ни за что! Мы здесь жить не будем». Но в итоге мы все-таки взялись за ремонт.

Я жила в Англии, поэтому прониклась их подходом к обустройству жилья. В большинстве квартир белые стены, поэтому достаточно привезти свои вещи, чтобы подстроить интерьер под себя. У нас же приходится избавляться от бесконечных обоев в цветочек. Мы решили сделать всё просто и лаконично, потому что на дорогой ремонт не было денег, но в то же время хотелось поберечь свои глаза, – смеется Алеся.
 

– Ремонт мы делали 2,5 месяца и только в двух комнатах. Остальные пока не трогали – там живет наш кот Кефа, он непритязателен к стилям. Переехали сюда в начале лета, когда здесь была только кухня и тонкий матрас.

До этого жили в «родовом гнезде» Максима за городом вместе с многочисленными родственниками, причем я даже не могла сама оттуда выехать – еще не было водительских прав. Так что если сразу после «сталинки» казалось, что «ой, потолок так давит», то потом мы с радостью осознали, что все, это наш дом и мы его любим.

Бюджет у нас был совсем небольшим, поэтому приходилось расставлять приоритеты. Например, шторы мы купили на студию – они хорошо поглощают звук, а в спальне пришлось привыкнуть пока спать без них.

Оставили шкаф в прихожей. Хотели от него избавиться, но он оказался таким вместительным, что просто решили как можно реже на него смотреть. Двери тоже не меняли, а покрыли белой краской.
 

– Все работы нам делал один строитель: за полцены, но, как оказалось, и на «полкачества». Краска отпадает, в спальне всего одна розетка, причем на противоположной от телевизора стене. Мы просили больше, но он решил, что и этого вполне достаточно. Когда к нам приходил другой мастер, он начал возмущаться: «Тут же все неправильно сделано! Как вы еще не поубивались?»

То же самое получилось с вытяжкой. Сначала наш мастер уехал отдыхать, потом мы еще месяц не могли до него дозвониться, а в итоге он просто прибил кабель гвоздиками к стене. С ламинатом тоже не запаривался: отверстия под трубы вырезал по максимуму. А еще выключатель, который между ванной и туалетом, работает не по принципу «к какой двери ближе», а наоборот. Но мы особо не расстраиваемся, – улыбаются ребята.

– Мы планировали сделать белые и серые стены, но первое время мы бы жили в такой обстановке почти без мебели – я поняла, что будет слишком жутко. Одну стену мы выкрасили в цвет зеленки, чтобы как-то поднимать себе настроение.

– Полка под телевизором – это задник от кровати. Когда я собирал ее, мы решили: «А зачем нам еще что-то искать?» Поэтому они идеально подходят друг другу по размеру.
 

– Кстати, о деталях. Аромалампа для нас – хит этого года. Зря их недооценивают. Алеся, например, эвкалиптом лечится от простуды, – рассказывает Максим.

СТУДИЯ

– У нас есть правило: в студии никогда не открываются шторы, чтобы сохранялся mood. Лампа из «Икеи», она была белой, мы сами покрасили ее баллончиком в желтый. Но вообще обычно мы включаем только студийный свет, сверху специальная бумага, из-за которой он становится красным, поэтому создается атмосфера, похожая на клубную.
 

Помню, когда мы первый раз начали делать здесь музыку, были в шоке – настолько ужасным был звук. Он проверяется так: хлопаешь, и если есть звон, значит все плохо, звук должен быть глухим. Но, когда начинаешь заполнять пространство предметами, звук перестает «гулять» по комнате.

К тому же здесь есть звукоизоляция. Под натяжным потолком 10 сантиметров утеплителя – правда, из-за того что он тонкий и идеально гладкий, сам стал источником реверберации. На полу изоляции нет, но нам, к счастью, соседи ничего ни разу не говорили, хотя музыку мы слушаем очень громко.
 

– Панели на стенах делали сами. Деревянные короба сколотил я, внутри утеплитель, обшитый сверху старыми полотенцами и тканью. В целом звук тут сейчас очень даже хороший, – Максим хлопает в ладоши, чтобы доказать это.

– Мы делаем что-то между техно и хаусом, наш проект называется Maximalism, это производное от наших имен и самого занятия. Чуть-чуть выступаем в Москве, Киеве, в Минске пока нет подходящих площадок. Люди еще не готовы слушать то, что играет во всех, скажем, берлинских клубах.
 

Скоро выпускаем релиз на киевском лейбле. Понятно, что это не то дело, где достаточно было бы просто делать крутой саунд, – нужны деньги на пиар, чтобы у людей была возможность просто тебя услышать. Не зря существует мнение, что в Минске вся музыка сидит дома.
 

Первая наша попытка продюсирования обернулась полным провалом. После этого год работали не переставая, мы вообще не тусуемся в Минске. Теперь мы нашли свой звук, «собрали» себя и готовы делать хоть полуторачасовой лайв. Кроме того, обстоятельства вынудили научиться работать продуктивно – за два дня можем сделать крутейший трек, чтобы оставалось время зарабатывать деньги на его продвижение.
 

Я, например, преподаю английский в школе, основанной на принципах гуманной педагогики: там не используется формулировка «иди и делай», а задаются вопросы: «А что ты хочешь сделать? Давай я помогу тебе узнать что-то новое». Это тяжело, потому что нет никакого способа дисциплинировать детей, но в то же время это безумно интересно.

Я поняла, что преподавание ­– моя вторая страсть после музыки. Кстати, музыкантом я хотела быть с детства, поступила в профильное училище, но бросила, потому что поняла, что мне скучно. На три года уехала в Китай, где выступала и работала в арт-галерее, отвечала за звуковой контент. Там заработала часть денег на полугодовое обучение в Оксфорде по направлению «музыкальный бизнес». Отучилась и вернулась в Беларусь.
 

– А я работаю в айтишной компании, но не программистом, а экономистом. Конечно, у нас есть мечты о том, чтобы полностью уйти в музыку, и даже план-пятилетка, как это сделать, – улыбается Максим.

– Из всех поездок мы привозим винилы – правда, у нас пока нет проигрывателя, так что, по сути, мы их ни разу не слушали.
 

– Помню, еще в детстве мне моя первая преподавательница отдала целый пакет виниловых пластинок. Я как декоратор сотого левела не нашла ничего лучше, чем украсить ими стены. Потом, конечно, сняла.
 

– Один из самых ценных для меня предметов здесь – роман Тургенева «Отцы и дети» на английском языке 1926 года издания. Я нашла книгу в одном из букинистических магазинов, когда училась в Оксфорде, раньше она была в частной коллекции, а мне обошлась всего в 1,5 фунта. Первое время Тургенева больше ценили в Европе, потому что для России он был слишком «мягким» – из-за этой истории мне показалось, что покупка очень хорошая, – вспоминает Алеся.
 

КУХНЯ

– На кухне много деталей белорусского производства, а еще позаимствованных. Например, сахарницу мы украли в Берлине, но поклялись, что отдадим ее, когда переедем туда жить. Еще есть чашка из шанхайского «Старбакса». Я хотела ее купить, но мне отказали – мол, это только для посетителей. Тогда я честно сказала, что собираюсь ее украсть. На что мне – видимо, просто ничего не понимая, – ответили: «Оkey». Но я же предупредила.
 

На память забрали меню из одного берлинского кафе, где подают самый вкусный марципановый пирог в мире. Вообще, здесь много вещей связано с нашей летней поездкой в Берлин. Мы там все время ходили по клубам и галереям, где я собирала разные буклеты, которые потом вставила в рамки. Они развешаны по всей квартире.
 

В один из дней, еще не отошедшие от тусы, мы зашли в очень-очень дорогой шестиэтажный магазин, где стол стоит пять тысяч евро, а люстра – двадцать тысяч. Думаем, нужно хоть что-нибудь купить. Вспомнили, что у нас нет мусорки. Выбрали бренда Brabantiа – только на кассе узнали, что она стоит 40 евро, но все равно не отказались. Радует, что она оказалось очень удобной. А вообще мы весь мусор сортируем, – рассказывает Алеся.

– Кухня белорусская, с ней возникли проблемы. Раковина должна была быть не в углу, потому что это совсем неудобно, но ее все равно установили. Мы начали разбираться – оказалось, что фирма продала нам ее полулегально, после нашего звонка с ней разорвали договор. Но раковина так и осталась в углу.
 

– Кстати, у нас есть новый холодильник, но он находится в другой части города, так как его слишком сложно привезти, – смеется Максим.

– Орхидеи достались от хозяйки «сталинки», она за цветами вообще не ухаживала, у растения совсем не осталось корней. Я ее «выходила», и у нее даже появился отросток.

Полотенце на столе – известного нидерландского бренда. Мы очень хотели такую же скатерть с курочками, но их за месяц до этого их как раз сняли с производства, поэтому пришлось довольствоваться вафельным полотенцем.
 

САНУЗЛЫ

– Ванна изначально была такого зеленоватого цвета, мы хотели ее облить гелем, чтобы сделать белой. Но потом присмотрелись и решили, что и так нормально.
 

Из рубрики «советские советики»: мастера настаивали, чтобы в туалете мы зашили стены плиткой до потолка, якобы так удобнее – легко протирать. Извините, но что можно так разлить? Мы довольны тем, как получилось, нет ощущения, что ты в аквариуме.
 

– Плитка в ванной и туалете, как и на кухне, «Керамин». Мы видели такую же в черно-белом варианте, но она смотрится хуже. Когда к нам в гости пришел младший брат Максима, он сказал, что наш вариант выглядит психоделически. А соседка удивилась: у вас что, в ванной ковер? На самом деле это просто самое милое, что было в магазине, – улыбается Алеся.

ВАЖНО: если вы хотите стать героем рубрики «Квартиросъемка», пишите нам на почту: citydogby@gmail.com.