«Зарплаты все еще растут быстрее, чем способности программистов». Эксперт о том, спасут ли страну айтишники

На наши вопросы ответил основатель главного IТ-портала Беларуси dev.by Артем Концевой.

«Как-то я присутствовал на записи программы о белорусской IT-индустрии. Игрушка это или важная часть государственной экономики? Один из оппонентов говорил: “Вайбер, швайбер – какой мне от этого толк?” Важно не рассуждать на таком уровне».

О том, почему программисты лучше нефти,  а кризис им только на пользу

– О Беларуси сейчас модно говорить как о «стране программистов» – и даже в несбывшийся проект бренда Минска закладывали идею «умного города». Действительно ли IT-индустрия сегодня приносит стране больше прибыли, чем огромные заводы вроде БелАЗ или МТЗ?

– Я не знаю. Потому что не уверен, что публикуемая информация о доходах белорусских заводов соответствует действительности. Одно можно сказать точно: IT-индустрия для нашей страны все прибыльнее. В 2016 году ПВТ планирует нарастить объем производства до 1 млрд долларов. И, в отличие от всего остального, их 1% процент в ВВП – с хорошими перспективами.

– В таком случае что лучше для нашей страны: много умных программистов или месторождение нефти?

– Месторождения нефти разные бывают. Если речь идет о белорусском месторождении, то программисты однозначно выгоднее. Они могут зарабатывать деньги для государства, не требуя ничего: ни дорогой технологии, ни огромных машин, ни многомиллионных вложений. К тому же рано или поздно нефть закончится… Сегодня человеческие ресурсы ценнее. Хотя без нефти, конечно, тоже никуда.

– Очевидно, что сейчас с ценами на нефть дела обстоят не очень. А как обстоят дела у большинства белорусских IT-компаний?

– Хорошо. Если не брать в расчет тех, кто был ориентирован на российский рынок.

Есть важный индикатор положения дел. Раньше белорусские айтишники уезжали в Москву за высокими зарплатами. Сейчас тенденция обратная: из России, Украины едут к нам. Во многом потому, что в Беларуси в IT зарплаты привязаны к курсу доллара. 4 000 долларов в Москве превратились в 2 000 долларов, а у нас остались той же суммой. И я не слышал ни об одной нашей IT-компании, которая отвязала бы зарплату от курса.

Белорусская IT-индустрия последнее время росла высокими темпами. Все происходило гораздо быстрее, чем возможно при нормальном развитии. Среднее качество нанимаемых сотрудников падало. Грубо говоря, на работу брали тех людей, которых в обычных условиях не взяли бы. В компании такие специалисты наслаждались быстрым карьерным ростом. Компании-аутсорсеру (а таких в Беларуси большинство) выгоднее продавать «сеньоров», а не «джуниоров». Ситуация, типичная для развивающихся рынков: в Беларуси 23-летний молодой человек становится senior programmer. На зрелых рынках senior – тот, у кого за плечами 10-15 лет опыта работы. Итак, люди занимали те должности, на которые не попали бы при обычных условиях, – и считали, что это не вынужденная ситуация для компании, а их заслуга. Они вундеркинды. Если такие крутые специалисты переходили на новое место работы, они требовали подобающего отношения – и зарплаты. Нанять толкового программиста за адекватные деньги становилось все сложнее.

Сейчас конкуренция со стороны россиян и украинцев, а также уменьшение числа заказов из России приближает ситуацию к цивилизованной. Впрочем, я слышал и другую точку зрения: все осталось на своих местах. Зарплаты все еще растут быстрее, чем способности программистов.

О льготах, стартапах и о том, что Viber – это вам не «швайбер»

– Успех IT-отрасли в Беларуси во многом связан со льготами по налогообложению для ПВТ, которые будут действовать до 2020 года. Что если льготы отменят?

– Разговоры об этом ходили ровно год назад. Тогда удалось отбиться: в первую очередь потому, что льготы были введены указом президента. Если отменить их до 2020 года, то доверия к власти больше не будет. А ведь IT – чуть ли не единственный стабильный источник валюты в стране. Судя по всему, эта риторика возымела свое действие – и вопрос по налогообложению закрыли.

Планировать что-то наперед сложно, особенно если речь идет о Беларуси. Но мне кажется, что опыт ПВТ оказался очень успешным (в том числе для бюджета нашей страны), а потому льготы в том или ином виде нужно оставить. Возможно, у тех, кто принимает решения в этой стране, другая точка зрения. Но, если льготы отменят, привлекательность Беларуси как места для производства IT-продуктов существенно снизится.

Важно понимать, что если оценивать Беларусь исключительно с точки зрения налоговых условий ведения бизнеса, то мы – лучшие во всей Европе для IТ-бизнеса. Но по каким-то другим критериям (начиная от виз и заканчивая венчурным инвестированием) мы неконкурентоспособны. Все-таки наш рынок развивающийся, потому на нем должны действовать специальные условия.

– Ну хорошо. А если бы вам предложили основать IT-компанию в Беларуси или за ее пределами, какой вариант вы бы выбрали?

– В Беларуси прекрасные условия для создания IT-компаний, но если надо организовать какой-то стартап… В белорусскую компанию сложно привлечь инвестиции. В России та же ситуация, так что стартапы вынуждены регистрироваться в местах, где законодательство понятное и отвечает современным требованиям. Например, в одном из округов США.

– Но у MSQRD ведь получилось начать в Беларуси…

– В Беларуси шла разработка. Зайдите на сайт MSQRD, и вы увидите название юрлица, мало похожеe на белорусское.  

– По вашим ощущениям, белорусы в принципе – успешные стартаперы?

– Если бы этот вопрос прозвучал лет пят назад, я бы сказал, что с точки зрения стартапов Беларусь – это кладбище. Но с тех пор все поменялось. С появлением мобильных приложений для того, чтобы запустить продукт, больше не нужно тратить колоссальные деньги на маркетинг. Например, MSQRD и вовсе обошлись без рекламы, приложение распространялось вирусно.

Количество наших программистов в конце концов переросло в качество. Мы уже не смотрим с завистью на то, что происходит в тех же Израиле или Латвии. Очень много для белорусской IT-индустрии, для нашего имиджа сделал Wargaming. У нас разрабатывали такой мессенджер, как Viber. MSQRD придумали в Минске. Хорошие продукты будут появляться и дальше.

– Насчет успеха MSQRD. Некоторые недоумевают, чему радоваться: мол, сейчас все воодушевленные белорусские разработчики кинутся делать такие вот «глупые» приложения вместо того, чтобы заниматься чем-то действительно важным...

– Что значит «глупое» приложение? Нужно делать не «умное» приложение, а такое, которое нужно рынку. За несерьезным, казалось бы, MSQRD стоит сложная технология – и именно ее покупал Facebook. Нам из Беларуси не очень видно, но социальная сеть борется за молодую аудиторию с мессенджером Snapchat. Сначала Facebook безуспешно пытался купить это приложение, а теперь начал с ним конкурировать. В сентябре прошлого года Snapchat за 150 млн долларов приобрел приложение Looksery, которое позволяло накладывать на лицо «линзы»-фильтры. Facebook мог бы скопировать эту технологию, но потратить месяцы или годы – и предпочел купить MSQRD. Будь это ерундой, у нас было бы уже пятьдесят клонов MSQRD!

Как-то я присутствовал на записи программы о белорусской IT-индустрии. Игрушка это или важная часть государственной экономики? Один из оппонентов говорил: «Вайбер, швайбер – какой мне от этого толк?» Важно не рассуждать на таком уровне. Нефтеперерабатывающая отрасль больше не должна быть поводом для национальной гордости. Это экономика прошлого века. Так мы не сможем конкурировать с другими странами, богатыми природными ресурсами. Если ты не Китай, в XXI веке странно гордиться производством. Развивать IT-индустрию – единственная возможность для Беларуси подняться до уровня Швейцарии. Страна без нефти и газа продает банковские услуги и часы, а мы будем расти за счет IT. Да, пока это 1% нашего ВВП – но это чистый, честный 1% денег, которые пришли в страну.

Почему не нужно бить морду белорусским айтишникам

– Пропасть между уровнем жизни белорусского программиста и врача – это нормально?

– Пропасть между доходами вора и врача – вот что ненормально.

Белорусские врачи оказывают услуги внутри страны, а программисты экспортируют по всему миру. Это никак не связанные отрасли, за исключением того, что программисты косвенно способствуют росту зарплат врачей, когда пользуются медицинскими услугами.

«Пару лет назад мы оценивали, сколько выпускников профильных факультетов белорусских вузов идет в программисты. Получилось, что чуть больше половины. Куда деваются все остальные?» 

– Артем, а что в принципе происходит с имиджем айтишников в нашей стране? Лукашенко называет их «яйцеголовыми», обыватели считают, что программисты – это люди, купающиеся в золоте.

– Начнем с того, что хорошо зарабатывать можно не только в IT. Если прогуляться по Минску, можно увидеть много крутых машин – и за рулем не каждой из них сидит программист.

Кроме того, сегодня далеко не все стремятся в IT. Пару лет назад мы оценивали, сколько выпускников профильных факультетов белорусских вузов идет в программисты. Получилось, что чуть больше половины. Куда деваются все остальные? Не очень понятно. Не нужно списывать на то, что они не освоили профессию: сегодня в IT есть место умным и не очень. Так что программирование выбирают далеко не все.

И просто так в золоте никто не купается: люди в этой сфере все так же делятся на тех, кто строит карьеру, и тех, чья зарплата не растет выше 700 долларов, – хотя для Беларуси и это очень много. В большинстве своем программисты, в отличие от финансистов или банкиров, не супербогатые люди, а средний класс.

– Но как вам кажется: большинство сегодня гордится белорусскими программистами или завидует им?

– Думаю, первое. Вряд ли сегодня кто-то способен бить морду человеку за то, что он айтишник, а не доктор. Белорусское общество очень толерантное, хоть этого и не скажешь по комментариям в интернете.

– Вы говорили: «Я лично убежден в том, что много кто может стать тестировщиком с зарплатой от $500 для уровня junior и до $1700 для senior». Кто такие эти «много кто»? Назовите какие-нибудь четкие параметры вроде возраста, необходимых знаний и т.д. – если ты им соответствуешь, значит, пора бросать свою непротивную, но малооплачиваемую работу и идти в тестировщики за 500 долларами.

– Переучиться на тестировщика или программиста при должном старании может любой образованный человек – кроме тех, кто считает себя законченными гуманитариями. Нужно понимать, что в любой профессии есть маляры и художники – так вот, на маляра выучится каждый. Нужно просто потратить какое-то количество времени. Впрочем, я тоже могу ошибаться: просто я окружен умными людьми, которые при желании могли бы стать тестировщиками или программистами. У меня есть друг, который переучился со сметчика на программиста. Мне кажется, этот случай можно ставить в пример. Терпение и труд все перетрут.

У этой профессии невысокий входной порог. Что я имею в виду? Если я захочу переучиться на врача, мне потребуется гораздо больше усилий – и, возможно, дело я освою годам к сорока. Специалистом по строительству ракет мне уже вообще не стать. Курсы по программированию обещают результат через месяцы, но в реальности, я думаю, речь идет о годе или двух. В зависимости от способностей.

– Но вы бы посоветовали белорусу с низкой зарплатой переучиться на программиста или тестировщика?

– Когда человек выбирает профессию, он должен ориентироваться не только на зарплату – нужно еще не ходить в офис как на каторгу. Впрочем, я вижу программирование как классное времяпрепровождение, связанное с творчеством. Нужно кормить семью? Стать программистом или тестировщиком – это хороший вариант. Но я не буду утверждать, что лучше в Беларуси профессии нет. Если человек склонен к такой работе, конечно, нужно пробовать. Если противно, то никакие деньги не помогут.