Пять лет назад назад Майкл Даниель Сагатис из Южного Уэльса понял, что заниматься строительным бизнесом больше не хочет. Но что делать дальше, он не знал. А потом, разбирая вещи своей умершей тетушки, Майкл нашел письма прабабушки Юзефы. Она писала их своим детям из казахского города Актобе, куда ее репрессировали в 1940 году из Западной Беларуси как мать «врага народа». Майкл отправился в долгое путешествие, чтобы узнать историю своей семьи. Его историю для проекта «ИМЕНА» написала Катерина Киселева.
Цепочка невероятных событий привела Майкла к письмам Юзефы. Прежде чем попасть к нему в руки, за 75 лет они прошли тысячи километров из Казахстана в Беларусь, затем – в Польшу, а оттуда – на Британские острова. А после они совершили похожий маршрут в обратном направлении, став для Майкла проводником, открывая новые страницы истории его семьи, помогая пережить горе и боль, о которых десятки лет молчали.
13 марта, в день рождения Юзефы, Майкл приехал в Минск, на кинофестиваль «Нефiльтраванае кiно», где впервые увидел свой фильм «Письма Юзефы» на большом экране.
Из писем Юзефы: «Янечка, милая моя! Очень переживаю, что мало собрали ржи и ячменя, но что поделать, такая наша судьба, страдать от колыбели до гроба. Видать, такая воля Господа Бога. Еще большое тебе спасибо, что ходишь на кладбище к нашим мученикам и молишься за них. И за меня поцелуй их святую землю и поклонись им от меня низко, от моего больного сердца. Боже правый, как мне больно, что не могу увидеться с вами».
Начало: «Мой отец родился в Британии, в лагере для беженцев уже после войны»
– Сегодня я уверен, что человек как айсберг: то, что мы видим, – это лишь процентов десять, а остальное скрыто под глубокими водами истории его семьи и прошлых поколений, – рассказывает Майкл. – Мне сложно сказать, когда именно началось мое исследование, мое возвращение к истокам Так же, как и невозможно сказать, когда оно закончится и закончится ли.
Но точно одно: все началось задолго до того, как я нашел письма моей прабабушки Юзефы.
Майкл Даниель Сагатис.
Мой отец родился в Британии, в лагере для беженцев, уже после войны. Он мало интересовался историей семьи, влился в британскую культуру и потерял интерес к корням. Только его мама, бабушка Ванда, иногда учила меня каким-то польским словам.
Ванда была очень доброй бабушкой. И очень религиозной, почти все время проводила в молитвах. Из-за этого у нее даже оставались синяки на коленях. И она всегда молилась о прощении. Но никогда не рассказывала о Юзефе.
В начале двухтысячных, когда в Британию стало приезжать много польских строителей на заработки, я организовал строительный бизнес с одним из таких эмигрантов. Мы много общались, дружили, я познакомился с его семьей, благодаря им я стал узнавать культуру Польши, ее традиции. Мои корни стали возвращаться ко мне. Я знал, что в Польше живут мои родные со стороны отца, но никогда их не видел.
В 2003 году я отправился в Польшу, чтобы познакомиться с ними. Через пять лет мы приехали туда еще раз, с отцом и всей нашей большой семьей. Тогда мы еще ничего не знали про письма Юзефы. Мы просто заново знакомились и восстанавливали связи.
Из писем Юзефы: «Янечка, милая моя! Получила письмо и деньги, за что тебе огромная сердечная благодарность. Триста пятьдесят рублей до копейки мне не хватало, так пришлось продать черный костюм, который я так берегла, откладывала его себе на похороны. Папочку нашего мы похоронили в твоей одежде, и Пётречка нашего любименького тоже в твоей. И у меня была о тебе память тоже, тот драгоценный костюм. Очень он был мне дорог, память о моей миленькой Янечке, самой любимой на свете».
«Письма Юзефы попали в стопку с мусором»
Когда пять лет назад умерла другая моя тетушка, Зося, у нее дома осталась куча вещей, которые она накопила за всю жизнь. Мы знали, что среди них могут быть семейные документы, еще что-то ценное, но не знали, где именно. Перед нами были огромные завалы из сумок, в которых она хранила все подряд.
Одно из писем Юзефы.
Отец теперь мне часто припоминает, что именно я был тем человеком, который сказал, увидев все эти вещи Зоси: «Кто это все будет разбирать? Я точно не буду это делать. Нанимайте клининговую компанию, пусть они все разбирают и выбрасывают». Мой отец сказал: не хочешь делать – я сделаю все сам. Я, конечно, не мог не помочь ему.
Примерно год мы разбирали вещи и делили их на мусор и немусор. Письма Юзефы попали в стопку с мусором. Буквально в последний момент я открыл этот конверт и обнаружил, что внутри письма прабабушки.
Как раз тогда у меня был такой переходный период. Я понимал, что больше не хочу заниматься строительным бизнесом. Но не понимал, что мне делать дальше. Я как будто ждал какого-то знака. Эти письма стали тем самым знаком к переменам в жизни. У меня было два пути: положить их на полку и забыть или начать узнавать, что в этих письмах и что случилось с Юзефой. Я выбрал второе.
Из писем Юзефы: «Сейчас нужно оплатить жилье. Жилье и отопление стоит в месяц шестьдесят рублей, и моя кровать стоит в кухне, а так дорого. Уже за шесть месяцев не плачено, и сейчас приходит время заплатить за то, что мне [прощали], а у меня и того нет. Только на отопление и квартиру и лекарства нужно пятьсот рублей, а у меня и пятисот копеек нет. И первого, если не заплачу, то жилье потеряю, а за неуплату за жилье меня посадят как за мошенничество, потому что я всегда их уговаривала, что каждый месяц будут дети мне высылать. А сейчас говорят мне, что я их обманула. И так жить не могу, одни несчастья на меня валятся, выжить не могу».
Большая любовь: «Родители Юзефы были против ее брака»
Моя прабабушка Юзефа вместе с мужем Константином жили в небольшом городке Дятлово недалеко от Лиды. Тогда это была территория Польши. Родители Юзефы были против ее брака. Она – полька, католичка из богатой семьи. Он – православный белорус, бедный, да к тому же на 15 лет старше ее.
Но это была любовь. У них родилось шестеро детей – большая любовь! Они жили в имении Стравинских, работали на земле. В Дятловe у них был свой небольшой магазин. А еще на пароме они перевозили через Неман людей и небольшие грузы.
Фрагмент семейного древа семьи Юзефы, которое составил Майкл.
Когда в 1939 году советская армия отвоевала территории, бывшие Восточной Польшей, Юзефа была 75-летней вдовой, младший сын Петр умер от туберкулеза, а пятеро остальных детей уже выросли и завели свои семьи, у них родились свои дети.
Советские власти стали зачищать новые территории от «неблагонадежных элементов». Одного того, что ты поляк, было достаточно, чтобы тебя со всей семьей сослали далеко в Сибирь или Казахстан. А наша семья была не просто поляками. Старший сын Юзефы Алоиз служил офицером в польской полиции. НКВД пытался его арестовать, но ему удалось сбежать. А пожилую Юзефу 13 апреля 1940 года посадили на поезд и отправили в Казахстан, город Актюбинск (современный Актобе) как мать «врага народа».
Я не знаю, почему не забрали всю остальную семью. У меня есть только предположения, почему так случилось. Первое – Юзефа пожертвовала собой и спасла детей. Второе – она верила, что с ней ничего не сделают, поскольку она уже была в возрасте, и не стала сбегать вместе с детьми. И третье – дети пожертвовали мамой, чтобы спастись, они сбежали, а ее с собой не взяли, потому что она была очень пожилая и могла не выдержать такого испытания.
Не было никакого суда, никакого приговора, Юзефу направили не в лагерь, она не была заключенной, но домой вернуться не могла. Ее привезли в обычный советский колхоз, где ей, пожилой, измученной женщине, нужно было работать, чтобы платить за жилье, продукты, чтобы выжить. Оттуда Юзефа и писала те самые письма своим дочерям.
Из писем Юзефы: «Если так сделаешь, то меня оживишь и отогреешь мои старые кости, потому как тела на мне нет. Одна только кожа да кости. Если б вы меня увидели, то и не узнали б, что это ваша мамочка, так вас сильно любящая. Но пережить то, что я переживаю, так это Господу Богу хвала, что пока еще живу и еще могу вам написать о себе и прочитать ваши нежные письма. Они меня укрепляют в силах, и могу еще нести крест свой тяжкий».
Майкл Даниель Сагатис в урочище Куропаты.
«То, что начиналось как исследование моей личной семейной истории, превратилось в изучение катастрофы»
То, что письма оказались у меня, иначе как чудом не назовешь. За эти 75 лет они прошли невероятно долгий путь. После войны четверо детей Юзефы – дочери Мария, Яночка, Хелена и сын Алоиз – вместе со своими семьями переехали в Западную Польшу, город Гожув-Велькопольски. Письма Юзефы Мария и Яночка забрали с собой. А моя бабушка Ванда с мужем и дочкой Зосей отправились через Польшу, Чехию, Австрию, Италию, а оттуда на корабле – в Великобританию.
Через 20 лет Ванда приехала в Польшу, чтобы впервые после переезда встретиться с родными. Тогда Мария и Яночка передали ей письма Юзефы. Она их привезла в Лондон. И тогда Кейстут, мой дедушка, сделал копии этих писем, положил в конверт, и все про них забыли.
Ванда постарела и умерла. Кейстут тоже. Зося забрала все их вещи и смешала со своими. Когда Зося постарела, она переехала в Уэльс, чтобы быть ближе к своему брату, моему отцу, и привезла все свои вещи, в том числе и письма.
То, что начиналось как исследование моей личной семейной истории, стало многим больше и превратилось в изучение катастрофы – периода немыслимого насилия, совершаемого людьми против людей.
Из писем Юзефы: «Любимая, дорогая моя Вандочка! Очень меня обрадовало, что вы стали учителями, что сможете заработать себе на жизнь, что не надо будет вам ждать чьей-то милости, как мне сейчас. Терплю страшную нужду, имея четырех дочерей, а я у вас одна, и приходится мне с голоду помирать. Вас у меня столько было, а все равно вас вырастила. Было очень хорошо, но бывало и очень плохо. Во время войны мы по людям просили хлеба, а кормили своих дорогих деток. А сейчас я у вас одна, и так приходится лишаться».
Одно из писем Юзефы.
Голоса Юзефы: «Каждое ее письмо было наполнено и любовью, и горем»
Я не знал, с чего начинать и куда ехать, где искать информацию. Я просто следовал какой-то интуиции – и оказывался в нужных местах, знакомился с людьми, которые мне помогали узнавать о Юзефе и нашей семье.
Перевести письма мне помогла Александра из Львова. До этого я не был с ней знаком и никогда не видел ее. Но получилось так: в самом начале своего пути к семье я поехал в Варшаву встретиться с польскими дипломатами. И однажды я пришел в квартиру, где остановился, и там была уборщица. Она спросила, чем я занимаюсь, я рассказал ей вкратце про письма Юзефы и что их нужно перевести. Она сказала: «О, моя дочка работает переводчицей, она тебе поможет». Дочка не могла их перевести, но дала мне контакты Александры.
Так я узнал, о чем писала Юзефа. Каждое ее письмо было наполнено и любовью, и горем. Она просила дочерей помочь, прислать денег и еды, ругала за то, что забыли свою маму, говорила, как сильно их любит, наставляла не продавать вещи до ее возвращения. Да, она продолжала верить, что еще вернется домой к своим родным.
Интересно, что Юзефа оставалась таким менеджером семьи, управляла всеми. У нее был свой голос по отношению к разным дочерям, своя интонация. Любимой дочкой была Яночка. Ей она писала самые добрые письма, нежные. А вот моя бабушка Ванда – с ней было все чересчур: и сильная злость, и сильная любовь.
Последнее письмо Юзефа написала в 1941 году. В нем она жаловалась на большие проблемы со здоровьем, чувствовала приближение смерти. Больше писем от Юзефы не было, и дети решили, что она умерла. Но, когда позже я нашел документы в Актобе, оказалось, что Юзефа прожила еще два года и умерла в 1943 году. Она была очень сильной женщиной. Не понимаю, как она выдержала столько испытаний.
Из писем Юзефы: «Ох, Ванда моя, Вандочка, самая любимая! Хотела б я так забыть о вас, как вы обо мне, но, увы, матери сердце к вам горит большой любовью. Еще очень хотела б, очень и очень видеть вас, но так обо мне заботитесь нежно, что мои силы с каждым днем слабеют. О выживании своем сейчас прошу. [Прошу] поехать к Мане и продать машину и выслать скорее пятьсот рублей».
Урочище Куропаты, где были обнаружены массовые захоронения расстрелянных в конце 1930-х – начале 1940-х годов.
«После моей выставки администрация Актобе решила демонтировать памятник Ленину»
История Юзефы понятна миллионам людей: ее боль, ее страдания, то, через что ей пришлось пройти. Для меня было важно, чтобы ее историю узнали люди, чтобы ее голос прозвучал, чтобы о ней осталась память.
Первая выставка «Письма Юзефы» прошла в Вильнюсе в 2017 году. Там я познакомился с директором музея в Будапеште и отправился с выставкой туда. В Будапеште я встретил мужчину, который сказал: «Почему бы тебе не съездить в Казахстан, туда, где Юзефа прожила последние годы?» И я подумал: действительно, почему нет. И отправился в Актобе.
За несколько лет до этого бойфренд моей сестры принимал у себя в Лондоне студентов по обмену. Они были из Казахстана, мы тогда много общались. И вот, когда я собрался в Актобе, я написал им. И одна девушка ответила, что ее брат работает диспетчером в аэропорту в Актобе, он встретит и поможет мне. Куда бы я ни приезжал, мне везде помогали.
После моей выставки администрация Актобе приняла решение демонтировать памятник Ленину и на его месте установить памятник жертвам Голодомора и репрессированным в годы тоталитарного режима. Он был установлен в мае 2018 года.
Из писем Юзефы: «Если б Пётречек мой был жив и папочка, разве б я так нуждалась? Никогда б не пришлось терпеть такого, такой нужды, такого голода. А теперь из хаты говорят убираться, потому что нечем платить. Идет зима, а мои дочки и не подумают, что тут Сибирь (Юзефа думала, что она в Сибири. – Ред.) и страшные морозы, а мать без какой халупы и без тепла».
Фильм: «Музыку, которая играет в фильме, написал мой отец»
В 2018 году выставка «Письма Юзефы» приехала во Львовский музей «Территория террора». Здесь был реконструирован барак, похожий на тот, в котором жила Юзефа. И на этой выставке мы организовали перформанс, на котором читали письма Юзефы. И играла музыка. Это была прекрасная возможность снять фильм. Если бы я тогда не сделал этого, его могло бы и не быть. Мы очень быстро все организовали.
Музыку, которая играет в фильме, написал мой отец. И это еще одна сумасшедшая история нашей семьи. Папа написал музыку еще в 1972-м, записал ее на кассету. И все о ней забыли. Он забыл музыку, он вообще забыл, что писал ее. Кассету нашли тогда же и там же, где и письма Юзефы. Да, невероятно!
Я отправил эту кассету моему знакомому, профессиональному музыканту. Он сделал цифровую запись и написал ноты. Я научился играть и решил добавить в нее партию струнных. С человеком, который написал эту часть, я случайно познакомился на вечеринке, когда был в Берлине. И он поляк.
Из писем Юзефы: «Как Бог даст, так и будет, потому как уже другой заботы обо мне нет, сирота безродная. Просила вас сделать что-то, чтобы я к вам вернулась. Но нет мне счастья. Сердца ваши глухи. Просила о посылке, но ничего. Пусть мать ваша помрет в тоске, и голоде, и холоде. Такие чуткие сердца у моих самых любящих дочек. Раз уж вещей просить не могу, так даю поручение, чтоб продали машину, и скорее мне вышлите пятьсот рублей, восемь кило сала, восемь кило гречневой крупы, восемь кило пшеничной муки, и топленого масла, и яиц, или наделать яичных макарон. Прошли весна и лето, а дочки мои любимые не прислали мне масла и яиц, чтоб я вспомнила, какой у них вкус».
Одно из писем Юзефы.
«Весь долгий путь, что я уже прошел и по которому все еще иду, – это путь к исцелению»
Сегодня я понимаю, что «Письма Юзефы» не может быть проектом о поиске виновных в том, что случилось. И я не думаю, что сегодня возможно распутать наши отредактированные официальные исторические отчеты о том, «кто создал большевизм», «кто создал империализм», «кто начал войну» и, в конце концов, «почему был репрессирован мой предок». Свидетельство тому – «битвы памяти» между Россией и Польшей, которые продолжаются даже 80 лет спустя.
Мои путешествия позволили мне узнать – встретиться и поговорить напрямую – о Голодоморе в Казахстане, Украине, событиях и памятных местах массовых казней в Беларуси, Литве, Будапеште. О колоссальном горе, которое несут миллионы поляков, русских, белорусов, украинцев, казахов и других народов из-за уничтожения населения во время боевых действий, репрессий, массовых убийств, депортаций, принудительных трудовых лагерей и лагерей смерти.
И весь долгий путь, что я уже прошел и по которому все еще иду, – это путь к исцелению. Мы так часто спрашиваем, почему что-то происходит с нами. И мне кажется, что ответ – в той непрожитой боли, которую мы несем в себе и передаем из поколения в поколения.
Писатель и терапевт Марк Волинн писал: «Не пережитое горе передается из поколения в поколение. Бывает и так, что боль, унаследованная от предыдущих поколений, слишком сильна – и легче изгнать членов семьи из сердца, чем пытаться разобраться в прошлом. Но в таком случае мы обречены. Мы будем носить в себе боль предыдущих поколений и испытывать те же страдания, что и наши предки когда-то.
Но, если оглянуться на трагические события, разрушительно повлиявшие на наши семьи, и вспомнить тех, кто от них пострадал в первую очередь, воздать им дань уважения, тут же начнется процесс исцеления, облегчения горя». Мне кажется, я понял, почему члены моей семьи страдали и продолжают страдать, когда нет видимых «сражений» вне их, но они происходят внутри них, почему моя бабушка Ванда до синяков стояла на коленях и молилась о прощении.
В прошлом году я поехал в Казахстан еще раз, вместе со своей сестрой. Она много лет страдала от проблем со здоровьем, хронических болей, каких-то недиагностированных «состояний». Она ходила по разным врачам, сдавала анализы, но никто не знал, что с ней. После нашей поездки в место, где умерла Юзефа, жизнь моей сестры изменилась. Она стала чувствовать себя намного лучше, больше нет жалоб на здоровье, период постоянных разочарований во всем, плохих отношений с семьей сменился новым этапом, наполненным счастьем.
Из писем Юзефы: «Вандочка! Ты пишешь, что у вас нет пятисот рублей, а как у меня и пятисот копеек нет, то мне как жить? А свое вам все оставила. Я выехала совсем босая и голая и без гроша. Как мне жить? И больная. И на том кончу свои жалостные слова. Искренне вас любящая мать».
Возвращение домой: «Я исполнил мечту Юзефы»
Самый главный результат моего долгого путешествия в том, что я исполнил мечту Юзефы, ту, о которой она писала в своих письмах, – я вернул ее домой, вернул ее в семью. Многие мои родные помогали мне по крупицам восстановить историю, я сделал семейное древо и узнал обо всех потомках Юзефы.
Когда четыре года назад я был на распутье и не знал, что мне делать, я был готов даже переехать в другую страну, мне казалось, в Британии меня ничего не держит. А все сложилось так, что, объехав полмира, я стал только ближе со своими родными.
Мой отец – лингвист, ученый – увлекается культурой и любит спокойную жизнь. Он не из тех, кто любит сходить развеяться в баре. В 2017 году я предложил ему съездить в Беларусь, в деревню Желудок (Щучинский район), по адресу, который был написан в одном из писем Юзефы. И эта поездка очень сблизила нас. Теперь я точно знаю, как важна и дорога мне моя семья.
Я вдохновил своего отца. Теперь он ищет родных со стороны своего папы, моего деда Кейстута. И вот буквально пару недель назад он нашел еще родственников в Польше. У меня пока нет своей семьи, нет детей. Может быть, когда мы восстановим все утерянные связи с родными, найдем всех, моя семья начнет разрастаться новым поколением (смеется).
Что еще почитать на «Именах»? Как помогать и принимать помощь? Юридическая памятка для больниц, волонтеров, спонсоров во время COVID-19
Фото: «ИМЕНА», Александр Васюкович.