Сегодня, как и каждую среду, в рубрике «Гардероб» минчане рассказывают о своих отношениях с одеждой и демонстрируют содержимое шкафов.
НАСТАСЬЯ
25 лет, создательница магазина винтажных платьев My Muse Vintage
– По образованию я актриса драматического театра и кино, ну а теперь еще занимаюсь одеждой. Мои собственные отношения с одеждой начались, когда я стала сама выбирать себе вещи. Если я заходила в магазин, а там был стеллаж преимущественно черно-серых вещей, обязательно выискивала что-нибудь яркое, или золотое, или блестящее.
Я недавно была в Берлине и поняла, что сейчас самый топ – это год 2005, никакого мейка и одежда как у тети Любы из вашего детства. Получается, что ты никак не демонстрируешь свой внешний вид, потому что тебе это не надо и ничего не должно отвлекать от внимания от тебя.
Потом, когда мне исполнилось 18, я начала экспериментировать с одеждой, и эти эксперименты были очень провокационными, хотя тогда я так, конечно, не считала. Я училась в театральном и могла прийти, например, в юбке-гармошке в мелкий зеленый принт и красных лаковых лодочках на 10-сантиметровом каблуке, под которые надевала капроновые носки.
В 2009 году это было странно и стремно, но сейчас этот тренд пришел. Меня не очень смущает то, что я ношу какие-то вещи до того, как они входят в моду, потому что я в любом случае тусуюсь с такими людьми, которые ничего не считают «слишком странным».
Конечно, каждый наряд – это еще и особенная манера поведения, а так как я актриса, то для меня это особенно интересно. Любая одежда задает линию поведения: так, если это платьице, то я бегаю как принцесска, если это строго, то и я более собранная, а если что-то странное и провокационное, то я позволяю себе больше странностей.
Потом мои отношения с одеждой стали более осознанными, я начала избавляться от вещей: мне хотелось, чтобы у меня было 10-20 крутых вещей, которые бы все между собой сочетались. Нет, с этой идеей ничего не получилось. И до сих пор не получается.
Это розовое платье 50-х годов из Барселоны – я просто не могла не оставить его себе, хотя в основном все, что привожу, всегда девочкам. Мне кажется, что девушка – это все-таки та, кто вдохновляет. И да, когда девушка в прелестном розовом платье с рюшами, то ты смотришь на нее и тебе хочется что-то делать.
А потом я познакомилась с винтажной одеждой – мы с подругой прошлым летом приехали в Барселону, зашли в достаточно большой винтажный магазин, заполненный платьями, – и каждое из них мне подходит, и каждое – невероятно хорошо, особенно в сравнении с тем, что можно купить в Минске. Тогда я купила себе три платья, а уже в декабре поехала за партией в 10 платьев, чтобы привезти своим подругам. К маю у нас появился маленький магазин, и нас в команде уже трое. Весной я привезла 50 платьев из Парижа, а сейчас ездила в Берлин. Я никогда ничего такого не планировала – просто получилось. Но я очень рада, что у меня есть такая возможность.
С диадемой такая история: я всегда хотела в ней ходить, чтобы быть уже совсем принцессой, но, конечно, боялась, потому что это слишком. А потом у меня была плановая операция, и я тревожилась по поводу наркоза. Тогда я решила, что, когда проснусь и выйду из наркоза, исполню свою мечту – и буду ходить в диадеме. Самое интересное, что я начала выходить в ней на вечеринки осенью, а весной Ив Сен-Лоран выпускает на подиум девочек в диадеме и мартовский Vogue выходит с девочкой в диадеме на обложке.
Конечно, сейчас в основном моя одежда – это винтаж, преимущественно платья. Они невероятные – абсолютное волшебство в том, что, надевая такие вещи, ты оказываешься в той эпохе.
Это оранжевое платье я купила на «Open Шкаф» в KaliLaska. А потом пришла в «Хулиган» в нем, замерзла и взяла дождевик моего бойфренда – так сложился этот наряд. Но вообще я обычно с вечера составляю лук на завтра, так что да – достаточно ответственно подхожу к этому.
Если копать глубже, то все началось еще в детстве – я лазила по бабушкиным сундукам и находила вещи, которые мне очень нравились по ткани и фасону. И я как-то подсознательно понимала, что эти вещи, возможно, по качеству лучше тех новых, которые мы покупаем в магазинах. И если они сохранились спустя столько лет, то, наверное, сохранятся еще столько же. И это получается какая-то вечная история.
Ни разу не было такого, чтобы кто-то сказал, что я странно выгляжу. Хотя нет, один раз в школе одноклассница что-то такое сказала – мне кажется, она в принципе была довольно неприятная. Но у меня тогда были туфли на каблуке с закрытым носом и без пятки – были тогда такие в моде. И мне они очень нравились, но было неудобно, что они болтаются. Я тогда взяла розовую ленту и завязала вокруг ноги так, чтобы бант был около каблука. И вот она сказала, мол, смотрите – что-то на ней такое странное. Тогда я расстроилась и подумала, что, наверное, это было глупо.
У меня давние отношения с секонд-хендами – еще с тех пор, как мы с подругой в 16 попали на ждановичский секонд. Там я поняла, что можно купить платье размера XXL, подвязать его поясом – и получится платье в стиле нью-лук 50-х с юбкой солнцеклеш. Как я хожу по секондам, чтобы получалось результативно? В черных очках, в плаще в пол и голая!
Я просто знаю, что меня интересуют платья в пол и что-то блестящее, а еще я столько лет уже по ним хожу, что могу окинуть стойку с вещами взглядом – и мне сразу понятно, есть тут что-то или нет.
О том, что люди на улице на меня смотрят, я чаще всего узнаю от тех, кто со мной. Потому что я как-то обычно в своих мыслях или иду и наслаждаюсь тем, как у меня юбка развевается. Но вообще, если кто-нибудь на улице скажет, что я странно выгляжу, то я вызову его на танцевальный батл прямо там и докажу действием, что это не так.
Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: CityDog.by.