Денис Зеленко в недавнем прошлом успешный беларуский фотограф. А в настоящем – дальнобойщик. Мы узнали об этом из его увлекательных постов на Facebook: там развернулся целый дневник про жизнь в дороге и наблюдения за европейцами. Мы поговорили с Денисом о том, каково это – так кардинально изменить свою профессию.
ДЕНИС ЗЕЛЕНКО
Про смену профессии: «Я решал, куда податься: в IT или в дальнобойщики»
Мы связываемся с Денисом под вечер – рабочий день на сегодня закончен, он уже остановился на ночь на парковке и, сидя в своей фуре, готов рассказывать нам о жизни дальнобойщика.
– Где вы сегодня?
– Недавно смотрел карту, и сейчас я в каком-то глухом месте в Германии: ближайший известный населенный пункт – Франкфурт-на-Майне, он километрах в 20. А завтра еду в город под названием Бебра. Mне кажется, звучит забавно.
– Как вообще так получилось, что фотограф вдруг стал дальнобойщиком? Это была ваша мечта или просто так жизнь повернулась?
– Раньше я был коммерческим и корпоративным фотографом, снимал для СМИ и разных компаний. Но случилось так, что после 2020 года почти все, с кем я сотрудничал, стали «экстремистами», «террористами» или просто исчезли. А вместе с ними исчезли и мои основные источники дохода. Свадеб на всех не хватит, да и, чтобы снимать их, нужно призвание – так что пришло время для плана Б.
Я решал, куда податься: в IT или в дальнобойщики. В детстве занимался программированием, так что эту сферу я бы потянул, но решил, что и так 20 лет уже сижу за компом и надо пробовать что-то совсем другое. К тому же транспорт я любил всегда.
Категория B у меня с 1998 года, три года назад получил еще и категорию А, а вот на фуру прав не было. Так что я срочно пошел учиться на категорию С, а потом сразу на СЕ. Отучился – и уехал в Польшу. Там прошел курс «Код 95», обязательный для тех, кто хочет работать в Европе, и стал стажироваться.
– Это сложно – вот так брать и начинать все заново в совершенно незнакомой сфере?
– Я был фотографом, который снимал разные конференции, семинары и мероприятия, иногда ездил в другие страны, где мне оплачивали гостиницы и фуршеты, сам мог выбирать, с чем работать, а с чем – нет. А быть дальнобоем – это такое чисто мужское дело, где совершенно все по-другому. Так что да, перестраиваться было сложно.
Раньше в кругах, где я вращался, были разговоры о личных границах, феминизме, высоких материях – вот такие у нас стояли проблемы. Здесь же проблемы мужиков – где взять пивка, набрать воды и найти душ, чтобы помыться и постираться.
Это совсем другой мир. Я предполагал, что будет иначе, но что попаду в настолько противоположную реальность, не думал.
– Насколько в этот новый мир получилось вписаться?
– Это был жесточайший выход из зоны комфорта, но я, сжав зубы, продолжал идти по намеченному пути, потому что очень хотел водить.
Вписаться было тяжело. Тут как в армии: во-первых, ты приходишь в уже устоявшийся коллектив водителей, а, во-вторых, ты еще и непьющий – а это очень подозрительно. Пока я не стал стажироваться и не поехал сам, в общении были трудности. Но когда после 2-3 недель самостоятельных поездок я приехал на базу, то вдруг превратился из «духа» в «деда» – и стал своим.
И вот я уже рассказываю о прохождении таможни в Швейцарии, о промзонах в Нидерландах и где лучше встать во Франции, а новенькие слушают меня, открыв рот, будто я катаю уже лет пять. Многим я стал помогать и с установкой навигации – водилы это оценили и стали приходить ко мне консультироваться с компьютерами и с планшетами.
В общем, проблема интеграции ушла довольно быстро. Ушла она еще и потому, что, когда ты на каденции, на базе проводишь всего пару дней – а потом тебя закидывают в Европу на грузовик, где ты особо ни с кем не общаешься.
– Насколько новые коллеги удивлялись такому вашему бэкграунду?
– В Европе 85% перевозок занято поляками. А у поляков, наверное, процентов 90% водителей – украинцы и немного беларусы. Поэтому, когда начались репрессии у нас, а потом и война в Украине, в дальнобои пошло очень много людей, которые раньше в этой сфере не работали никогда.
На курсах в Варшаве со мной был и директор фирмы с двумя высшими, и певец из Бреста, и какие-то айтишники – в общем, очень разношерстная публика. Так что моя история еще не самая необычная.
Про жизнь дальнобойщика: «Все оказалось как в меме про ожидание и реальность»
– Как выглядит ваш обычный день в рейсе?
– Если мне нужно доехать до загрузки или выгрузки к 8 утра, как это обычно бывает, то подъем в 4. Чай, кофе, проверка машины – и в путь. Проезжаю километров 100–200, пару часов торчу на складе, и потом до вечера в дороге еще километров 400.
До пяти нужно обязательно куда-то встать, потому что с парковками тут тяжело и придется искать на ночь промзону или останавливаться «дикарем». А я, конечно, хочу на паркинг с туалетом и душем, хоть и платным – на этом никогда не экономлю.
Вообще это похоже на игру, где люди бегают под музыку вокруг стула, а стульев всегда на один меньше. Вот я каждый день играю в эту дебильную игру, только вместо людей – фуры, а вместо стульев – парковочные места.
В 21:00 мне уже желательно лечь, чтобы снова подняться в 4 утра. А дальше – как день сурка с понедельника по пятницу.
По факту фура – это мой дом. С комфортом там сейчас все нормально, особенно если есть автономный кондиционер, который работает без двигателя. У меня такого нет, так что вот лежу под самодельной конструкцией, собранной из компьютерных вентиляторов, иначе бы уже умер тут в +35.
Еще проблема – это столики. Надо на чем-то готовить и есть, а производители фур почему-то игнорируют эти потребности водителей, так что многие делают себе столы сами из дерева. Я вместо этого использую сабвуфер – такой деревянный куб от акустической системы. Ну и затянул шнурки для сушки белья – так почти все водители делают.
– Жизнь дальнобойщика оказалась такой же, какой казалась со стороны? Или все-таки в ваших мечтах это было больше романтизировано?
– Знаешь мем про ожидание и реальность? Вот так и получилось. Ожидание – фура по виадуку где-нибудь в Норвегии едет в закат и останавливается на берегу моря. Но по факту если на закате ты еще за рулем, то, скорее всего, нигде не встал и едешь на последних минутах тахографа, чтобы приткнуться в любую дыру. Так что в реальности никаких закатов в дороге я не вижу. Зато вижу рассветы – и меня как сову это каждый день до сих пор ломает через колено.
И второе – очень большая нагрузка. У меня, по сути, даже нет времени на обед: я только завтракаю, потом кручусь как белка в колесе, и только под вечер получается поесть второй раз. Так что жую бананы, морковку и стебли сельдерея по пути. Даже похудел на 14 килограммов за полгода.
Про Европу и отношение к беларусам: «Пока другие прибухивают на паркинге, я красиво одеваюсь и иду гулять в ближайший город»
– Чем удивила Европа за время поездок по ней?
– Ой, тут можно рассказывать бесконечно.
Многие дальнобойщики в свободное время заняты тем, что хорошенько прибухивают на паркингах. Особенно на выходных. Особенно когда, например, в Германии пиво дешевле кока-колы. Я такое не люблю и не практикую – вместо этого красиво одеваюсь и иду гулять в какой-нибудь ближайший городок. Иногда приходится продираться через какие-нибудь кусты, потому что паркинги обычно за городом, а до него еще нужно добраться. Но сейчас я купил велосипед, и это все облегчает.
Обычно я хожу по небольшим населенным пунктам – трудно представить, чтобы я отправился гулять, например, по Парижу, потому что ближе, чем на 15–20 километров, фуры к нему вообще редко подъезжают. Но по маленьким городкам, по правде говоря, наоборот лучше понимаешь страну.
Какой я увидел Европу? Разной. Германия – это маленькие аккуратные домики и очень тихие улицы. Абсолютная тишина – что в будни, что в выходные. Я в первое время не понимал, чего мне не хватает, а потом осознал, что тут нет лая собак и шума циркулярной пилы, который у нас слышен в любом коттеджном поселке.
И если с последним еще понятно – может, тут запрещены производственные звуки, – то вот с собаками для меня удивительно. Наверное, это какие-то очень воспитанные и строгие немецкие псы, которым хозяева сказали: «Жучка, есть закон, так что давай-ка не лай». И собака такая: «Да, сэр».
Австрия чем-то похожа на Германию, но слегка дешевле и украшена горами в западной части – очень красиво. Немцы, кстати, массово ездят сюда отдыхать.
Бельгия более пошарпанная, домашняя, какая-то «своя». Красный кирпич, много граффити, которые не закрашивают. Но тут, к сожалению, довольно высокий уровень преступности.
Швейцария – страна-открытка. В любом месте ты можешь достать фотоаппарат, направить его в любую сторону – и получится отличный инстаграмный снимок. Красивые горы, красивые магистрали, там даже бесплатные туалеты на заправке красивые! Но для дальнобойщиков Швейцария достаточно проблемная: если свернул куда-то с основной трассы – можешь пасть смертью храбрых, потому что просто не развернешься на этих узеньких дорожках шириной с твою фуру.
Франция – моя любовь. Старые здания, узкие улочки и эти потрясающие пекарни, к которым всегда стоит очередь. Если видишь выкладку со свежей выпечкой, обязательно должен что-то купить. Потому что там просто нет плохих пекарен – за сотни лет остались только лучшие семейные бизнесы. Покупаешь метровый багет и думаешь: «Ну, это на три дня». Если бы! К вечеру его уже нет – я не знаю, как французы это делают, но он просто тает во рту. А еще Франция более раздолбайская – тут в 4 уже все уходят домой.
И Италия – по ней я ездил не так много, но по городкам погулять успел. На удивление, не увидел сильных различий с французами – разве что итальянцы более экспрессивные. Вообще заметил, что в теплых странах совсем другое отношение к работе. Там люди не так зациклены на ней, более расслаблены и в целом, кажется, лучше чувствуют вкус жизни. Мне очень нравится такой подход.
– Как относятся к беларусам после 24 февраля?
– Это очень больная тема. У нас на конторе на десять украинцев один беларус, и мы всегда в меньшинстве. Так что во время посиделок на выходном дне мне приходилось объяснять, какая на самом деле обстановка в нашей стране. Кто-то из украинцев следил за событиями 2020-го и в целом понимает, что мы против. Кто-то считает по-другому. Были и нападения на беларуские фуры: тенты резали, шины прокалывали – но со временем это поутихло.
В начале войны я был на базе и видел все переживания украинцев – это было очень тяжело. Проблема в том, что у них и между собой часто нет единого мнения по каким-то вопросам, многие не могут приехать домой, хотя они единственные кормильцы в семье. И вот они ругаются, плачут, пьют и бесконечно обновляют новости – и тебе тоже от этого больно, потому что не знаешь, как в такой ситуации помочь и что сделать.
В общем, все это не добавляет качества жизни – а работа у нас и без того очень нервная и сложная. Хотелось бы, чтобы дома был мир и каждый знал, что может вернуться туда в любой момент.
Про блог и дальнейшие планы: «Многие советуют мне начать вести ТikТок, но я себе это слабо представляю»
– Почему вы решили вести этакий «блог дальнобойщика»?
– Я не заводил специальный дальнобойный блог: у меня всегда был режим «что вижу – о том пою». Когда я работал фотографом, публиковал истории из той сферы. Когда жил в частном доме и вырастил гусенка, который считал меня своей мамой, я тоже об этом писал. А сейчас моя жизнь – это жизнь дальнобойщика. Ничего другого у меня нет, так что рассказываю об этом.
Количество друзей в Facebook на этой теме у меня не выросло, но почему-то на некоторые посты идет большой поток лайков и комментариев, даже расшары есть. Не знаю, в чем прикол этим делиться, но, наверное, кому-то нравится.
Замечаю, что людей обычно задевает что-то очень простое и жизненное. Не чекины в классных местах и не красивые пейзажи – их в интернете миллиард, – а человеческие истории.
Я не делаю это ради каких-то охватов. Многие советуют мне начать вести ТikТок, но я себе это слабо представляю. Начнем с того, что я не стану снимать вертикальное видео: я фотограф, у меня каноны! Хотя вообще можно просто поставить камеру на дороге в Швейцарии – и получится медитативное видео из разряда «5 часов горит костер», которое соберет миллионы на YouTube. В общем, может, и займусь чем-то таким – но пока руки не доходят.
– Какие у вас вообще планы на будущее? Хотите остаться в этой сфере, смените профессию еще раз или, может, вернетесь в фотографию?
– Хочу поднабраться еще опыта и перейти на более дальние международные рейсы. А затем у меня мечта детства – пилотское удостоверение и какой-нибудь маленький самолет. На них тоже хватает заказов. Так что я думаю про авиацию и про другие страны.
А когда сомневаюсь, не поздно ли, смотрю на то, как в Европе восьмидесятилетние деды ездят на мотоциклах и прыгают с парашютом, и спрашиваю себя: а с фига ли? Тут понимаешь, что все по-другому, а ты по местным меркам вообще еще только-только вошел в эту жизнь. Так что все реально – надо только задаться целью и пробовать.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: из архива героя.
