В понедельник, 24 июля, на YouTube-канале «RU Delfi Литва» был опубликован фильм, посвященный протестам в Беларуси. Сразу после публикации видео получило множество критики: создатели не скрыли лица всех участников маршей, что может подвернуть многих людей опасности. Спросили минчан, что они думают по этому поводу.
Правозащитники обнаружили, что в комментариях к фильму появился канал, предположительно связанный с ГУБОПиК. Через пару часов ролик появился на провластном YouTube-канале.
Николай Маминов, автор фильма, в своем комментарии для Б*Ж (организация признана силовиками в Беларуси «экстремистской организацией) рассказал, что знает, какие эмоции вызвал у публики фильм, но не понимает, почему именно так отреагировало общество.
– Такое ўражанне, што ўсе знаходзяцца ў вакууме. І ў «Р*** Свабода» (это медиа признано беларускими силовиками «экстремистским»), і ў «Наст*** времени» (это медиа также признано беларускими силовиками «экстремистским») ёсць у адкрытым доступе такія ж кадры, як у мяне, толькі знятыя журналістамі, якія былі побач са мной. Прычым [відэа] з незаблюранымі тварамі. Увесь парадокс у тым, што вялікая колькасць СМІ і YouTube-каналаў стракаціць [такімі ж відэа], і ніхто не займаўся блюраннем твараў, як рабілі мы.
Автор фильма и руководитель RU Delfi раздумывают над тем, чтобы через некоторое время снова выложить этот фильм в публичный доступ. Правда, на этот раз чуть больше поработав над монтажом и тем, чтобы спрятать лица людей в кадре.
«Я уже не хочу знать, есть ли там я или кто-то из моих знакомых. Устала бояться»
– Я начала смотреть фильм, дошла примерно до середины и поняла, что больше не могу. Меня очень сильно расстроило, что я все это снова увидела, вспомнила все протесты и акции.
Спустя 3 года мне неприятно смотреть на все это, потому что это выглядит как очередное напоминание, будто бы все было зря. Задержания, политзаключенные, смерти – все это вдруг становится еще более глупым, что ли. Как будто протест не принес никому ничего хорошего.
Кажется, сейчас в Беларуси тема политики обсуждается практически в каждой семье, даже в семьях «моя хата с краю». Потому что репрессии могут коснуться любого. Эмоций и слов у меня уже не хватает: есть ненависть и злость к тому, кто вообще выложил этот фильм. Так же было, когда распечатали и издали книгу про протесты.
Я не понимаю, как можно подвергать опасности людей, которые остались в Беларуси, выкладывая какие-либо данные с ними в Сеть. Я рада за всех, кто смог вовремя уехать, кто сейчас находится в спокойствии и безопасности.
В Беларуси продолжают сажать людей даже за такие мелочи, как лайк или комментарий. А тут целое наглядное пособие для тех, кто ищет участников маршей.
Мне больно видеть и вспоминать все наши попытки что-то изменить. Возможно, за пределами Беларуси все ощущается по-другому, но пока я ничего не могу испытывать, кроме разочарования и страха.
«Вместо всех публикаций лучше помочь с переездом»
– С беларускими активистами происходит какая-то клоунада. Складывается ощущение, что когда они переезжают из Беларуси, то сразу становятся какими-то умственно отсталыми. В чем с ними проблема, я не понимаю.
Похожая ситуация, как с этим фильмом сейчас, была в декабре. Тогда было очень много разговоров о том, что людей из книги «Я выхожу» задерживают или начинают преследовать. Оказалось, что там было фото и моей девушки.
Когда эту книгу только-только опубликовали в Сети, многие знакомые моей партнерши начали скидывать нам ее фото из книги. Не было ни приветов, ни пояснений к фото – только скриншот, на котором видно ее лицо. Писали даже те, с кем она несколько лет не общалась. Мы были в панике.
Мы праздновали Новый год буквально на чемоданах. Она настолько боялась, что за ней в любой момент могут прийти, что накануне праздника сняла с себя все украшения и поставила у двери собранный рюкзак: все, чтобы можно было быстро скрыться или убежать. Еще отправила мне отложенное сообщение с большим поздравлением, на случай, если в полночь она будет без связи.
К счастью, за нами тогда никто не пришел. Однако в целях безопасности мы практически сразу же после праздника переехали на новую квартиру.
Когда мы обсуждали всю эту ситуацию, то сошлись на том, что хотели бы подать в суд на автора «Я выхожу». Понятно, что сейчас это сделать невозможно, но после переезда в Европу, думаю, мы еще вернемся к этому разговору.
Еще тогда я подумала: наверное, когда ты переезжаешь из Беларуси, особенно будучи активистом, у тебя возникает какая-то травма. Кажется, что у людей появляются мысли, мол, раз я на свободе и у меня все хорошо, мне нужно чем-то обязательно помочь другим. Я это понимаю, и, возможно, я бы вела себя точно так же, если бы оказалась за границей. Однако факт остается фактом: в том контексте в котором мы живем, самое классное, что можно сделать для людей, которые остались в Беларуси, – это помочь им с переездом.
Все, что связано с каким-либо активизмом, задействующим фотографии или любые другие изображения людей, которые, возможно, все еще могут находиться в Беларуси, – это вредительство чистой воды. На мой взгляд, если те, кто создают подобные творческие проекты, об этом не думают, то им нужно провериться.
Сейчас я буду тихо смотреть этот фильм, чтобы моя девушка ненароком ничего не услышала и не узнала. С января этого года у нее депрессивный эпизод – он начался с новостей о том, что ее фото находится в той злополучной книге. С тех пор она старается не читать новости, чтобы не расстраивать себя еще больше. Ей выписали конскую дозу антидепрессантов, которые нужны, чтобы справляться с тревогой.
Хоть мы и планируем, пока у нас нет возможности переехать. Именно поэтому я пока просто злюсь и пытаюсь хоть как-то обезопасить себя и свою девушку.
«Если в течение пары дней угроза не наступает, ты возвращаешься в это равновесие»
– Собственно, первой мыслью было: «Да сколько уже можно?» Как только прочитала новость о фильме, сразу очень сильно расстроилась. Пока руки не дошли его посмотреть полностью – страшно, что найду себя.
Каждый раз это работает по одной и той же схеме: твоя психика абстрагируется от ужаса, который происходит со страной. Ты буквально живешь в собственном мире или пузыре, который стоит на непосредственной угрозе, на ее наличии. Весь твой быт пронизан мыслями о том, что раз здесь и сейчас тебе ничего не угрожает, то, значит, вроде бы все нормально, оставаться можно.
Однако, как только прилетают подобные напоминания о прошлом, ты понимаешь, что оно сейчас может бумерангом ударить по тебе. Тогда снова поднимается всплеск страха, стресса и паранойи. Причем настолько, что руки начинают дрожать, а сердце ходить ходуном. Подобное у меня было, когда я узнала о публикации книги «Я выхожу».
В какой-то момент после прочтения подобных новостей наступает стадия, когда ты чувствуешь усталость от переживаний, усталость от страданий, от жалости к своему народу. Если в течение пары дней та самая угроза не наступает, то ты возвращаешься в это равновесие. Но выбить из него может нежданный звонок в дверь, незнакомый номер телефона или милиция, стоящая у подъезда.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: Unsplash.com