Для Минска теория шести рукопожатий (ТШР) – это слишком много. Уже на третьей руке можно в Шабанах найти знакомого знакомого своего знакомого. В смысле, человека совершенно не из своего круга. Пишет Анна Чистосердова, Галерея «Ў».
В моем случае ТШР – это перекрестные круги. Культура, искусство, бизнес, чьи представители тусуются еще и в «территориальном» кругу первого МКАДа. Т.е. в центре города. Понятно, что этих людей, как правило, ты встречаешь в одних и тех же пяти-шести кафе или ресторанах. Если я лично кого-то не знаю, но часто его вижу, то задумываюсь: кто может быть нашим общим знакомым.
 | А ведь были, были времена! Еще года три назад я встречала в городе людей, которых могла не знать. А в 20 лет я вообще беспрерывно мечтала: вот возьму и познакомлюсь с человеком «не из тусовки», которого не знает никто. И однажды – вот, вот она, рыба моей мечты! – я встречаю того, кого и в самом деле вижу в первый раз. Знакомимся, слово за слово. Выясняется, что мы знаем всех знакомых друг друга. ВСЕХ! ТШР мне, выросшей в эпоху перестройки, начавшей клубиться в лихие девяностые, представляется в виде вопроса «А ты его (ее) знаешь?». В котором отчетливо читается: «Мне от человека нужно это, вот это и, не исключено, немножечко того». Раньше – палка колбасы или пальто супруге / дочери / себе любимому. Сейчас – связи и деньги. Я, правда, тоже не ангел: если мне вдруг в силу каких-то причин понадобится директор, скажем, «Беларуськалия», будь он в Минске или, например, в Солигорске, я, думается, через пару «рукопожатий» на него выйду. С другой стороны, бывает, что по (а может, вопреки) ТШР жизнь сталкивает нас с людьми явно не нашего круга. |
Как-то в феврале в нашей Галерее «Ў» проходила выставка. Молодой художник знакомился на улицах с людьми, которые никакого отношения к искусству не имели. При слове «музей» им на ум приходил обычно Музей Великой Отечественной войны, который они посещали первый и, возможно, последний раз в свои школьные годы чудесные.
Одного из таких героев куратор пригласил поучаствовать в проекте. В итоге тот пришел даже на закрытую презентацию. Давайте, мол, прочитаю стихи. Прочитал: матерные, смешные, как мы любим. Разговорились, и выяснилось, что мы фактически вторглись в его личное пространство, в его жизнь. И сами об этом не подозревали.
Оказывается, он работал в троллейбусном депо, которое располагается за Галереей, часто захаживал с друзьями в продмаг, точнее, его «выпивательный» отдел под гордым названием «Кафетерий». И вот наш герой снова в этом же месте, только с новыми людьми, в новой роли.
Знакомиться с новыми людьми в Минске мне давно не удавалось. Хотя… Иногда знакомство может произойти с человеком, которого знаешь тысячу лет. Вот так живешь, думаешь себе, что знаешь о Пете абсолютно всё. Петя раскрыт, коды считаны. Чуть ли не продумываешь за Петю очередные шаги в его жизни. И вдруг раз – и Петр каким-то удивительным образом радикально по-новому раскрывается. Человек, который только и отличался, что скоками на танцполах и отсутствием трезвой мысли, вдруг, в какой-то из дней, с энтузиазмом рассказывает тебе теорию Теслы. И такое радикальное знакомство гораздо больший кайф, чем просто знакомство с неизвестным человеком.
Однажды я посмотрела фильм, где девушка познакомилась с молодым человеком в музее. И я реально какое-то время воспринимала музей как потенциальное место для знакомств. По принципу «вдумчиво смотри на картину, девочка, – выгни спину!». Шучу.
Хотя реально хочется киноисторий знакомств: неординарных, порой странных, зачастую ни к чему не приводящих, но таких интересных. В Минске для меня практически все фильмы – Гайдай. Затертый до дыр, растасканный на фразы, цитируемый наизусть от вступительного титра до надписи «Конец фильма». Будь я герой или зритель – сплошные шурики, иванвасиличи, студентки, комсомолки, ну и просто красивые девушки. Всё до боли знакомое…
Спасают поездки, например, в Вильню. Там как будто попадаешь в мультиплекс: есть один зал, где можно посмотреть «Операцию Ы». Но кроме этого есть еще три зала с совершенно другим кино, другими героями и декорациями.
Короче, надоел Гайдай – хочется Годара. А в итоге всё равно пойду в дельфинарий!..