Кажется, комплексов в этом мире нет только у котиков – все остальные постоянно переживают о том, что они недостаточно идеальны. Мы спросили беларусов о том, как они жили и боролись с комплексами, и попросили психолога рассказать, откуда они вообще возникают.
Анна, 25 лет
– Я с детства была пухлым ребенком, и это, кажется, никогда не беспокоило моих родителей. Наша семья вообще была учебником по тому, что сейчас называют нездоровыми отношениями с едой. «Ложка за маму, ложка за папу», нельзя выбрасывать еду, все обязательно нужно доедать – и все это сопровождалось меню, в котором макарон, сосисок, котлет и пюре больше, чем овощей и фруктов.
В садике я особо не переживала из-за веса, а вот когда пошла в школу и столкнулась там с кучей незнакомых детей, почувствовала себя будто бы не такой как все. Но в начальной школе это было просто каким-то смутным ощущением: у нас был дружный класс, мы хорошо общались, никто никогда надо мной не смеялся – в общем, все комплексы были только у меня в голове.
Все изменилось в средней школе: новые люди, подростковый период, первые влюбленности и первые отвержения – если раньше себя недолюбливала только я сама, сейчас я почувствовала это и со стороны других людей.
Никакого открытого буллинга не было, но не знаю, что лучше: когда тебя замечают и буллят или когда тебя словно вообще нет? Признаюсь, возможно, отчасти в своем изгнанничестве была виновата и я: получив пару раз отказ от мальчиков, которые мне нравились, я словно начала бояться вообще всех людей – и стала их избегать.
В проекте «Пора к психологу» мы помогаем беларусам справиться с высоким уровнем стресса. Подпишитесь на «Пора к психологу» в Instagram или Telegram – там много полезного.
«Красивые буллят некрасивых за внешность и за то, что, кроме игры, у них ничего нет»
– Я не любила свое тело, редко смотрела в зеркало, редко ходила по магазинам (там мне всегда нравились вещи, которые на меня не налезали) да и вообще редко выходила из дома. Отдушиной стали онлайн-игры: там тебя оценивают по умению играть и по тому, насколько ты интересный собеседник, а не по внешности – и для меня это было максимально комфортно.
Но даже в онлайн-играх есть буллинг из-за внешности, причем занимаются им, как правило, девушки: красивые буллят некрасивых за внешность и за то, что, кроме игры, у них ничего нет, а некрасивые буллят красивых за то, что они играют ради общения с мальчиками, а не ради игры.
Но лично мне почти удалось избежать подобных историй. Так что игра постепенно помогала мне принимать себя: вокруг, пусть и виртуально, были люди, которым было интересно со мной общаться, меня никто не отвергал и не смеялся надо мной – и это дало необходимую уверенность в себе.
«Мне повезло, что похудание я начала, будучи уже уверенной в себе и не с такими огромными комплексами и загонами, как в школе»
– Но между уверенностью в себе и настоящим принятием себя была пропасть: да, я стала понимать, что меня любят и ценят, сама стала ценить в себе личность и меньше стесняться общаться с людьми в жизни, но свою внешность я все так же не любила.
Изо всех щелей на меня валились бодипозитивные лозунги, интернет пытался убедить меня, что нужно любить себя такой, какая я есть, – но для меня все это не работало. Я хотела любить себя, но любить себя красивой, худой и в том самом платье, в которое я не могла влезть в школе, – что плохого в этом желании?
На втором курсе университета я съехала от родителей, сама взялась за организацию своего питания, стала больше ходить, пошла в зал – и постепенно похудела. Да, я не стала тощей и безумно стройной, но и толстой меня больше нельзя назвать. Я выгляжу абсолютно нормально и люблю свое отражение в зеркале.
Сейчас я понимаю, как мне повезло, что похудание я начала, будучи уже уверенной в себе и не с такими огромными комплексами и загонами, как были в школе: боюсь, в противном случае я могла бы заработать РПП да и в целом едва ли была бы довольна нынешним результатом.
Мікалай, 31 год
– Комплексы сталі з’яўляцца ў мяне, як толькі я наогул пачаў усведамляць сябе асобай: думаю, гэта было ў 4-м ці 5-м класе. Паралельна з гэтым я пачаў разумець, што адрозніваюся ад большасці людзей яшчэ і ў сваіх сексуальных перавагах, і гэта, вядома ж, стала выдатнай глебай для ўзнікнення комплексу непаўнавартаснасці, комплексу віны, перажыванняў наконт знешнасці.
Гомасексуальнасць у нашым грамадстве максімальна стыгматызуецца, не заахвочваецца, прыраўноўваецца да не нормы, а галоўнае – ніяк не абмяркоўваецца і не тлумачыцца. Чалавек, які сутыкаецца з гэтым у адзіночку, лічыць сябе е**нутым, дзіўным, незразумелым, непатрэбным і на гэтым фоне яшчэ і непрыгожым, дурным, няправільным. Былі нават суіцыдальныя думкі – што не дзіўна для гея, які жыве ў Беларусі.
«Людзі адчувалі, што я іншы, – і гэта заўсёды было падставай мяне ненавідзець»
– У сувязі з гэтым у нейкі момант я пачаў эксперыментаваць са знешнасцю: мяняў прычоскі, то адрошчваў, то адразаў валасы – і з мяне, вядома ж, усе смяяліся.
Я быў сабой і ў гэтым адрозніваўся ад іншых: выглядаў інакш, меў іншыя інтарэсы, насіў іншую вопратку – я ўсім выглядам адрозніваўся ад хлопцаў, якія бегалі па дварах і поўзалі па закідках. А яны гэта адчувалі – і гэта заўсёды было падставай мяне ненавідзець.
Але іх насмешкі дапамаглі мне зразумець, што свае асаблівасці трэба не мяняць і хаваць, а пераўтвараць іх у свае плюсы. Я зразумеў, што ні ў якім разе нельга ісці на повадзе ў натоўпу: ты можаш змяніць сябе, выглядаць як усе, але булінг не скончыцца – ён проста прыме новыя формы.
«Трэба быць сабой: адэкватныя людзі прымуць цябе ў любым выпадку»
– Таму я проста стараўся быць максімальна цвёрдым, стараўся любіць сябе – таму што разумеў, што яшчэ не магу нікому адкрыцца, і калі я сам сябе не палюблю і не дапамагу сабе, то ніхто мне не дапаможа. Шмат у чым мне дапамагалі кнігі: я чытаў шмат літаратуры і многа аналізаваў тое, што адбываецца са мной.
Плюс мне дапамагала любоў мамы: яна не ведала пра маю арыентацыю, але абсалютна цалкам прымала мяне знешне – яна дарыла мне шмат клопату і цяпла, як бы я ні выглядаў і як бы я ні эксперыментаваў са стылем. Гэта пераканала мяне, што трэба быць сабой: адэкватныя людзі прымуць цябе ў любым выпадку.
Калі пасля 20 гадоў я адкрыўся ёй і ў плане арыентацыі, мне стала яшчэ лягчэй. Памятаю, я сказаў, што да мяне ў госці прыедзе сябар, а калі ён з’ехаў, мама сама спытала: «Вы ж пара?» Калі я адказаў «так», яна ўсміхнулася і прызналася, што гэта адразу было відаць.
Канчаткова перамагчы ўсе комплексы дапамагла яшчэ і адукацыя: пасля школы я рыхтаваўся пайсці ў іняз, але рэзка перадумаў і пайшоў на псіхфак, каб разабрацца са сваімі праблемамі.
А вот что говорит психологиня о причинах возникновения комплексов
Ката Амурская
АСТ-терапевтка
– В каком-то смысле в основе комплексов лежит эволюционная история. Человеку важно вписываться в группу, потому что когда-то давно наша выживаемость зависела от принадлежности к группе: исключение из нее буквально означало смерть. Из-за этого мы эволюционно предрасположены к тому, чтобы сравнивать себя с другими, оценивать, насколько мы вписываемся. И если нам кажется, что что-то нас как-то отличает, мы начинаем чувствовать угрозу.
Кроме того, в последнее время на нас сильно влияют медиа и социальные сети, в которых мы сталкиваемся с нереалистичными изображениями тела. Естественно, что если мы видим их отовсюду и так часто, то воспринимаем их как норму.
В итоге наш мозг начинает думать, что все вокруг такие: без синяков под глазами, без пор, без пота. И говорит: «Блин, а я-то не такой! Наверное, это со мной что-то не так».
Плюс на все это накладывается воспитание, личный опыт: где-то взрослые, чьего одобрения мы склонны искать, как-то не так пошутили, где-то сверстники что-то не так сказали – все это неприятный опыт, который накладывает отпечаток.
«Попытки избежать негативного опыта могут стать еще одной проблемой»
– Дальше вопрос в том, что мы делаем для того, чтобы повторения этого опыта избежать. Стараемся не выходить на люди? Пытаемся исправить «дефект»? Учимся принимать себя?
В длительной перспективе попытки избежать негативного опыта могут стать еще одной проблемой. Одно дело – изменить себя потому, что мы сами так хотим, другое – изменять себя для того, чтобы избежать негативного комментария в свой адрес. Второе может вызвать еще больше эмоций, вплоть до отчаяния.
По сути, в пластике как таковой нет проблемы: если ты ее сделал один раз и ходишь теперь довольный, почему нет? К сожалению, как говорят и пластические хирурги, и их пациенты, часто на одной операции дело не заканчивается. Неуверенность, страх, боязнь неодобрения и отвержения порой ведут к тому, что человек постоянно пытается в себе что-то изменить.
«Часто комплексы проходят вместе с появлением любящего и заботливого партнера»
– Всегда ли нужно прорабатывать комплексы с психологом? Нет, психотерапия – это не «семь бед – один ответ». Для кого-то она вообще не работает, для кого-то не работает конкретный подход или конкретный специалист – так или иначе можно найти и другие способы проработать комплексы.
Например, часто комплексы проходят вместе с появлением любящего и заботливого партнера: когда человек дарит тебе любовь и принятие, ты помещаешь их внутрь себя.
Но важно отделять комплексы от клинических состояний (например, дисморфофобию, когда у человека искажено восприятие собственного тела, или расстройства пищевого поведения). Для работы над вторыми стоит обращаться за помощью к специалистам.
Перепечатка материалов CityDog.io возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.
Фото: архив героини; Unsplash.com.