«В школе за каждый шаг дают по рукам». Эксперт об инфантильности, нейронных связях и возможностях стать лучше

Поговорили с создателем программ приключений для взрослых и детей sitro.by и active-life.by Ириной Тузиной о проблемах современного образования и альтернативных системах обучения для детей и взрослых.

«УЧИТЕЛЯ ЗАМЕЧАЮТ, ЧТО ДЕТИ СТАЛИ БОЛЬШЕ ПОХОЖИ НА КОШЕК»

– Когда-то я закончила физфак, потом экономический факультет, а потом получила психологическое образование – в основном занималась настройкой бизнес-процессов и их автоматизацией.

И вот в тот момент, когда мой собственный ребенок шел в первый класс, я стала замечать, что часто люди после школы и вуза с трудом включаются в бизнес-процессы – у них нет для этого необходимых качеств. Люди привыкли к тому, что есть поставленная задача и алгоритм, по которому ее можно правильно решить. А в реальном бизнесе дела обстоят несколько иначе.

– То есть вы заметили, что школьная система неэффективно готовит детей к реальной жизни?

– Да. Мне стало не по себе от того, что сейчас мой ребенок пойдет в школу, научится там множеству вещей, но не получит те навыки, которые, по моему мнению, очень нужны в реальной жизни.

К тому моменту я уже вела тренинги и стала придумывать игры для ребенка, проводить их в классе – просто чтобы его одноклассникам было легче общаться. Кстати, современным детям общаться сложнее – хотя все разные, конечно. Но в целом учителя замечают, что дети стали больше похожи на кошек, которые гуляют сами по себе.

Потом эти игры понадобились дочери моей подруги, потом детям подруги подруги – и так в 2009 году мы стали делать «Коллекцию приключений».

Мы начали ездить с ребятами «на выезды» – и результаты нас удивили. Дети стали более искренне относиться к жизни – им стало легче справляться со всеми блоками и зажимами, которые бывают у школьников. Многие из них начали иначе общаться и относиться к учебе.

Например, на каникулах дети выезжают на 7-15 дней на базы отдыха или усадьбы и там погружаются в одну большую игровую канву программы лагеря приключений, в которой проходят испытания.

Скажем, есть сюжет «Шум за сценой» – в этом сюжете дети ставят спектакль, но при этом проходят и через менеджмент проектов. За 10 дней не знакомые до этого ребята добиваются отличных результатов, и, что самое для нас интересное, – после этой игры они в своих школах, используя такие же методы, сами организовывали и ставили другие спектакли. Это, кстати, и к тому, что современных детей часто обвиняют в инфантилизме и безынициативности. Мы этого не видим.

Еще один сюжет, на который на этих зимних каникулах ездили дети, – «Замершие в сети»: по сути это программа по информационной безопасности, но для детей помладше. После подобной программы мой старший сын убрал из ленты «Вконтакте» половину пабликов – сказал: «Это информационный мусор, который отнимает мое время».

У некоторых ребят, которые были аутсайдерами в своих классах, вообще случались прорывы: например, молчуны оказывались очень разговорчивыми.

– Что вы делаете не так, как школа?

– Мы опираемся на то, о чем сейчас говорят нейронауки: как на самом деле происходит научение, как образуются нейронные связи. И при этом используем в том числе классические технологии: скажем, педагогику сотрудничества, которая включает идеи Сухомлинского, Макаренко, Ушинского, Льва Толстого, Януша Корчака и многих других, – о ней все знают, но мало кто пользуется.

В целом, нам важно создать такую атмосферу, где ребенок мог бы легко раскрыться и не бояться совершить ошибку.

«РЕБЕНОК ИЗ-ЗА СТРАХА ЗАКРЫВАЕТСЯ И ГОВОРИТ, ЧТО ЕМУ НЕИНТЕРЕСНО»

– Давайте поговорим о том, какие вещи особенно нужны детям, а в школе этому совсем не учат.

– Одна из самых серьезных проблем нашей школьной системы в том, что там нельзя совершать ошибки. И после нее ребенок очень боится ошибок, а значит, его очень тяжело вытянуть на какую-то активность. Получается, что ему что-то предлагаешь, а он из-за страха сразу закрывается и говорит, что ему это неинтересно. Потом осторожно начинаешь его к чему-то привлекать и узнаешь, что он очень боится ошибок, быть неуспешным. Но как можно построить судьбу успешного человека, если боишься сделать шаг вперед?

Мы строим наши приключения так, чтобы у ребенка была возможность совершить ошибку, увидеть ее последствия и исправить ее. И это обучает детей тому, что можно сделать ошибку, а потом вернуться и сделать что-то другое.

Есть две вещи, о которых сейчас все говорят: эффективность и инновационность. Если глобально посмотреть на развитие общества, то понятно, что, по большому счету, почти все рутинные процессы можно автоматизировать и человеку остается только придумывать новое и эффективно автоматизировать процесс. И вот если говорить об эффективности, то ей ребенок учится на примере взрослых. Согласно исследованиям, эффективность обучения, когда ребенок пробует что-то через реальное действие, составляет 90%, а когда просто читает и слушает – 10%. И в такой системе мы учим наших детей эффективности.

Дети понимают, что можно получать хорошие оценки для мамы или чтобы поддержать репутацию семьи, но в мотивацию «если у меня будут хорошие оценки, то потом я буду успешен в работе» уже никто не верит.

Современные дети живут в мире огромного количества информации, и чтобы в ней был какой-то смысл, они ищут системность. А мы – их родители, которые тоже только ввалились в информационный век, – с трудом сами выстраиваем эту системность. И сложно научить этому детей. Но по большому счету, если взглянуть на школьную программу сейчас, возникнет вопрос: а кто сказал, что именно такой объем знаний в таком изложении нужен моему ребенку?

– То есть вы думаете, что инфантилизм, в котором обвиняют современных детей, – проблема школы и всех нас?

– Часто в школах создается атмосфера, где ничего нельзя и за каждый шаг дают по рукам. Конечно, если ты из раза в раз учишься тому, что инициатива наказуема, то начинаешь сидеть «в домике» и не высовываться, а с возрастом все это превращается в блоки, комплексы и зажимы. А потом костенеет и к взрослому возрасту уже становится болезнями с сильной психосоматикой. Так что в том, что касается современных детей, – нет, мы здесь видим очень ярких и творческих ребят. У них находится очень много интересов, и это нормально. Новые профессии появляются постоянно, и, возможно, будущая профессия современных детей будет складываться из 10-12 их нынешних хобби.

«В ИГРЕ СОЗДАЮТСЯ ТАКИЕ ЖЕ НЕЙРОННЫЕ СВЯЗИ»

– Кроме выездов-приключений, у вас есть и студии, куда дети приходят в учебное время. Расскажите о них немного.

– Когда мы начали всем этим заниматься, очень скоро родители стали спрашивать, когда мы откроем собственную школу. На это мы не претендуем – слишком грандиозно. Зато мы открыли студию «СИТРО», где продолжаем делать все то, что делали в наших программах и во время учебного года. К нам ходят ребята с 12 до 17 лет, но есть несколько направлений и для ребят до 12 лет: наука, театр и студия шедевров.

Мы считаем, что процесс обучения, построенный на принципах «смотри и повторяй за мной», не работает. Поэтому мы сначала даем ребятам задание, скажем, сфотографировать дерево и отправляем их с фотоаппаратами. А потом, когда они приносят снимки, показываем, как можно было бы сделать кадр интереснее, какие техники и приемы еще можно использовать. И потом снова отправляем их фотографировать. И так ребенок все эти фишки гораздо лучше запоминает, потому что они легли на его личный опыт.

Мы открываем несколько молодежных программ для ребят постарше. Многие дети, которые ездили к нам в лагеря, уже выросли, стали работать в наших лагерях инструкторами и не раз признавались, что многие навыки, которым мы обучаем, им, студентам, нужны еще больше. Так, мы планируем открывать игровой проект «Фирма». В начале проекта будет игровое «вбрасывание» экономических и юридических вопросов, а потом ребята начинают создавать свою фирму.

– Вы организуете корпоративы для взрослых – тоже обучающие и в виде приключений. Они выглядят как тренинги?

– Нет, они не тренинговые – это именно приключение. Что такое тренинг? Это процесс, когда идет вбрасывание-анализ, затем снова вбрасывание и снова анализ. А приключение – это полное погружение в игру.

С точки зрения человеческого мозга нет разницы, происходит что-то в реальности или в воображении, если погружение в игру полное. Тогда создаются такие же нейронные связи, как и в результате реального опыта. Момент погружения нельзя прерывать анализом, ведь тогда мозг не погружается в ту деятельность, которая и способствует формированию нейронных связей реального опыта. Это как смотреть кино и проживать все эмоции с героями или анализировать, хорошо ли сделан каждый кадр.

Если все происходит так, как нужно, то полученная во время такого приключения информация становится достоянием опыта, а не анализа, как в случае тренинга. Хотя важность анализа ни в коем случае не отрицаем, но мы работаем, чтобы превратить игру в опыт. И если, скажем, тренинг, посвященный продажам, – это огромное количество ситуаций и анализа, то приключение – это огромное количество ситуаций, из которых невозможно выйти, пока не будет приобретен опыт: например, опыт умения понимать, чего хочет клиент.

Частное предприятие по оказанию услуг «Дюжина Приключений», УНП 192461315